Они на мгновение остановились, быстренько оглядевшись по сторонам, и дружно откатились к порогу.
Когда Данни окончательно вошел во вкус и мутузил Ярта как прежде, ничуть не беспокоясь о том, что ненароком может тому шею свернуть, потому как для этого нужно было бы сперва самому вырваться, дверь в «Бочонок» распахнулась, и на пороге застыла небольшая компания. При взгляде на катающуюся парочку, лица у новоприбывших сделались неописуемые.
— Э-э… Рэма? — солидного вида молодой мужчина в богато расшитых одеждах вопросительно взглянул на хозяйку.
— Все в порядке, заходите, — приветливо откликнулась девушка. — Они скоро успокоятся.
— Не скоро, а уже сейчас, — ухмыльнулся Ярт, ловко заворачивая руки Данни за спину, и поднял глаза на гостей. — О! Мару! Хвель! Совсем не изменились! Да и ты, Сальчек, тоже… почти… Хотя с первого взгляда так и не признаешь. Давно ли ты успел в министры попасть?
— Не так давно. И не в министры, а в советники, — Сальчек поправил массивную цепь на шее и совершенно по-мальчишечьи ухмыльнулся, мгновенно растеряв всю важность и солидность. — Как вижу, ты тоже не особенно изменился. За что ты его, Ярэн?
Ярт довольно усмехнулся, услышав свое старое прозвище, и поднялся с поверженного противника, отряхивая одежду:
— Не за что, а — зачем. Доказывал на живом примере, что до меня можно дотянуться. И не только.
— Да, при достаточном желании и умении ему по-прежнему можно попытаться начесать холку, — буркнул Данни и охнул, разгибаясь.
— Ключевое слово — «попытаться»? — съязвил Мару и широко улыбнулся, шагнув к Ярту. — Рад снова тебя видеть, дружище! Без тебя тут было пресновато.
— Я тоже рад вас видеть, — Ярт крепко обнял его и обернулся к Рэме. — На всех. За мой счет.
— Разбежался! — фыркнул Сальчек. — За мой! В конце концов, это ты к нам в гости приехал.
— Лучше с ним не спорить, — Хвель состроил кислую рожицу. — Советник второго министра! Откажешься, он тебе будет полвечера подробно и аргументировано разъяснять свою правоту и твое заблуждение… Зануда!
— От зануды слышу! — моментально откликнулся Сальчек, садящийся за стол в углу. — Ты его не слушай, Ярэн. Студиозусы, они все без дела языком треплют.
Ярт, до этого с умилением взиравший на их шутливую перебранку, так напоминавшую прежние, всем корпусом развернулся к Хвелю и с живым интересом воззрился на друга:
— Неужели поступил?!
— Да. Через полгода после твоего отъезда, — Хвель смущенно кивнул. — Все равно заниматься было нечем.
— Зато теперь занят по самую макушку. Высшая Школа при Дворе, — сквозь ехидство в голосе Сальчека сквозило явное уважение. — Так-то вот, Ярэн… А ты чем занимался все это время?
Ярт слегка пожал плечами:
— Так. Бродил по всяким местам. Учился всему понемногу. Родных своих отыскал — семью матери…
— А та Эльфийка, с которой ты уехал? — нетерпеливо поинтересовался Мару. — С ней что?
— Да уж, расскажи, — поддержал его Хвель. — А то мы тут долго спорили, повезет тебе на этот раз или нет. Она произвела впечатление весьма недоступной особы.
— Она моя жена, — чуть помедлив, ответил Ярт. — Хотя мне действительно пришлось туго. Она — не наши девчонки.
— Это точно, — Сальчек утвердительно кивнул и слегка прищурился. — И что она в тебе нашла?
Ярт несколько мгновений изучал свою чашу, а потом негромко проговорил:
— Я люблю ее, Шеки. Очень люблю. Она научила меня тому, что такое — настоящая любовь. Мне никто не нужен кроме нее. С нашей первой встречи. За это время я видел немало красивых девушек; некрасивых Эльфиек, на мой взгляд, не бывает вообще, но ни одна из них не может сравниться для меня с Пламенем. И Фэль знала об этом… И к тому же, мы с ней были связаны еще до моего рождения. Мы должны быть вместе. Это судьба.
Ребята слегка недоуменно смотрели на него. А потом Мару осторожно кашлянул и спросил:
— А как Инри? Почему он не приехал?
— Инри? О! — Ярт ухмыльнулся, уходя от печальной темы. — Инри у нас тоже женился. Тоже на Эльфийке. Красавица! Почти как Фэль… А приехать не смог, потому что у них вот-вот первенец должен родиться. А может, уже и родился.
— А у нас с Нэритэ скоро второй появится, — с гордостью похвастался Мару, и в его голосе Ярт уловил тень превосходства.
— Поздравляю, — он лениво улыбнулся и чуть прищурился, глядя на друга. — Добился все-таки? Привет ей от меня передавай. Скажи, что было бы побольше времени, я и лично зашел бы. А так, к сожалению, не успеваю.
— А в чем проблема? — поинтересовался Хвель, разливая вино. — Разве ты не насовсем?
— Очнись, — Сальчек насмешливо приподнял брови. — Сомневаюсь, что Ярэн здесь хоть одно лишнее мгновение задержится. Его там ждут, — он неопределенно мотнул головой, — за Границей. Верно ведь?
— Верно, — Ярт кивнул. — Ждут. И очень. Сюда я по делу приехал. Во-первых, маму увезти к ее семье. А во-вторых, мне тут нужно одного знакомого паренька отыскать… Кстати, может, вы что-нибудь знаете? Он сюда около трех лет назад приехал, если я не ошибаюсь. Тогда ему пятнадцать было, ростом примерно с Данни, костлявый, волосы светлые, выгоревшие, чуть ниже ушей, глаза зеленовато-карие, весь в веснушках. Зовут Варрихом, он из Степей… Короче, скорее всего, пришел с каким-нибудь караваном из Ипри… Ничего не слышали о таком?
Мару и Сальчек отрицательно помотали головами, а Хвель задумчиво потер подбородок:
— Варрих, говоришь?
— Слышал что-то? — Ярт с надеждой воззрился на него.
— Да так. Есть у нас тут один побродяжка, — Хвель чуть свел брови. — Не знаю, когда он тут появился и тот ли, что тебе нужен, но его тоже Варрихом звать. Я знаю, потому что у меня родители с ним водятся. Он, видишь ли, в лошадях хорошо разбирается, хоть и чокнутый. Они его, как родного, любят. Отец даже пытался его в наш дом перетащить, да тот наотрез отказался. Он сейчас у причалов живет, недалеко от побережья. А к нам ходит с лошадьми повозиться. За этим дурачком даже Буян — помнишь такого, наверное, — как привязанный ходит. Будто собачонка. И никого больше к себе не подпускает.
— А почему дурачок? — поинтересовался Ярт, абсолютно уверенный в том, что нашел кого надо.
— Да потому, — Хвель рассмеялся. — Ну, как его еще называть, если он каждое полнолуние бегает по побережью и рассыпает по песку яблоки. И объясняет это тем, что хочет поймать коня Королевы Ночи. Мол, они у нас пасутся.
Сальчек сочувственно покачал головой и хмыкнул:
— Ничего, бывает хуже. Я и не такое слышал.
— Это, наверное, он и есть, — задумчиво проговорил Ярт. — Степняки лучшими коневодами считаются. Ездить начинают раньше, чем ходить. С редкими конями им не удается общего языка найти… Как бы мне его повидать? Говоришь, у причалов живет?
— Да ты лучше сразу на побережье иди, — посоветовал Мару, уплетая жаркое. — Сегодня же аккурат полнолуние.
— Ты прав, — Ярт задумчиво поболтал чашу в ладони и обвел друзей взглядом. — Ну, а чем еще вы тут занимались без меня? Помимо того, что женились, поступали в Высшие Школы и надевали высокие цепи?..
Попойка была веселой. Почти как раньше.
Почти.
Все же в этом веселье чувствовалась некоторая скованность. Особенно после того, как Ярт поведал историю своих приключений.
Ребята украдкой разглядывали кончики его ушей, косились на улегшегося под столом волка, и мелькала в их глазах тень какой-то затаенной печали и грустного недоумения. И видно было по ним, что за эти годы многое переменилось.
Слишком многое.
Нет, позови он их за собой, друзья вскочили и пошли бы. Ощущалась в них внутренняя тяжесть от тихой жизни. Усталость от высокого поста, постоянной учебы, от капризов любимой жены…
И все-таки Ярт чувствовал, что прежних отчаянных ребят уже нет. Что Вэль успел навесить на них свои цепи, и скинуть их они уже не смогут. Не смогут уйти, не раздумывая и не оглядываясь. Как бы им ни хотелось, но Хвель всегда будет помнить, что он студент Высшей Школы, Сальчек, даже уйдя, не забудет вкус власти, который познал будучи советником, а Мару… А Мару трепетно и нежно любит капризулю Нэритэ. Давно любит. И детей тоже. Да, он заметно устал от шума и ответственности, наложенных семьей, но жизни без семьи уже не мыслит.