1.
Решение не шло без любимой трансформационной игры, где есть два игральных поля: карточное и непосредственно сам разум Играющего. Раскладывая первое поле, подчиняя его контуру только что брошенных на стол игральных палочек, Хозяйка мимоходом задела расклешенным рукавом бокал вина. Нечаянная река побежала по импровизированному ложу, обрамленному палочковыми берегами.
Значит, так и быть. Река, отделяющая историческую часть Города от Парка Пасхи, пожелала присутствовать сегодня на хозяйском столе. Играющая уважила это решение, увенчав течение половинкой кольца (клочок тумана послушно принял нужную форму под ее пальцами) — здесь будет мост. Тот самый, что умеет вырасти вдвое, когда мчишься прочь от смертоносного морока.
Карты творили поле. Одни ложились вдоль границ, другие вставали, опертые о пересечения частей игрового каркаса. Вырастала замысловатая геометрическая конструкция из палочных лабиринтов и карточных врат. И обязательно в центре — Дом Красных Стекол, сердце Города. Без него никак. Центр пришелся на широкий разлив винной реки, и Хозяйка установила ювелирную копию Дома прямо туда. Фундамент утвердился в вине, как средневековый замок посреди рва. Рубиновые окна красиво преломляли свет, и казались то глазами неведомого существа, то отсветами от проходящей за окнами фигуры.
Теперь остался только Сигнификатор — отражение Играющего и сути его вопроса. Ключ, пусковой механизм, который вдохнет жизнь в скелет свежесозданной реальности. Хозяйка из рукава выкатила на стол Хамелеон - переливающийся цветами искрящийся камушек. Искры побежали по реке, запрыгнули в рубиновые окна, отразившись от лакированных бамбуковых палочек, оцепили сиянием весь каркас. Все ярче и ярче до слез в глазах...
Хозяйка сомкнула веки и рывком бросила свое тело в глубокое кресло. Началось.
Под опущенными веками плясали красные узоры и пятна карт, которые взмыли вверх, разворачиваясь в новом пространстве. Мысленным взором Играющая увидела свои ноги, бегущие над винной водой. Туман, скрывающий водную гладь, был твердым как лед. По обеим берегам стояли кварталы города, его болевые точки и жизненно важные органы. Вот вспыхнула Библиотека, затем Дом Судьбы, Дом Коллекционера, Вокзал… Сердце-Дом мерно пульсировало позади — именно из него и начался наш путь. Мысленная проекция перемахнула через мост, который больше не был половинкой кольца, и свернула на один из притоков. Ступив на искомое место, она начертила знак в виде глаза, и таким образом сделала первый ход. Теперь был черед Города.
Карты-исполины заскрежетали и закачались, как деревья. Одна повернулась, другая легла, третья встала, четвертая рассыпалась, пятая загорелась, осветив дома вокруг, шестая жадно впитала в себя воду из реки, будто хотела пить…
Когда движение карт прекратилось, Играющая двинулась по направлению начертанного знака. Теперь он четко указывал на карту, только что выросшую из-под земли прямо напротив. Проекция Хозяйки прошла карту насквозь, как проходят водопад, и оказалась в Изнанке. Карта перенесла ее в место, смутно напоминающее Имение. Четыре мятущихся тепловых сгустка кружили друг с другом то ли в танце, то ли в борьбе. Один из них с разбега впечатался во второй, остальные отскочили, будто боясь быть задетыми. По Изнанке прокатился рев. Кружение сливало бьющихся в единое целое. Их общая аура катилась шаром по комнате, сметая все на своем пути. Наконец, вспышка — и осталось трое. А также истекло время хода. Наблюдательница поспешила убраться из чрева карты — Город снова заходил ходуном, мешая улицы и разложенную Колоду.
Изнанка следующей карты оказалась Маяком. Здесь все просто — скудное пространство круга, возвышающегося над изменчивой чернотой. По кнопкам на панели бегали огоньки, один из них словно бы застрял на некрасивой неисправной кнопке, которая ограничивала его движение и не пускала присоединиться к остальным. Пространство качалось, словно Маяк был кораблем — то есть противоположностью своей сути. Крен усиливался, и Хозяйка непременно вылетела бы в окно, если бы была во плоти. Ее ход заканчивался, и она нырнула вниз, а вынырнула уже из винной реки, загребая терпкую жидкость.
Карты снова зашелестели и заскрежетали, меняя положение и форму. Одна из карт подхватила плывущую женщину, отделив ее тело от воды, но тут же насильно утопив в своем внутреннем пространстве.
Такой наглости Хозяйка не ожидала. Она оказалась в урагане, рвущим Играющую на куски. Так, наверное, порой ощущают себя новички в Городе, когда их прибытие оказывается не очень комфортным. Ветер выдувал из нее душу и мешал сдвинуться с места, нарочно меняя направление, противостоя тому, куда Хозяйка пыталась пойти. Он забился к ней в рот, как поцелуй грубого любовника, и заставил мысленную проекцию выталкивать воздух, а значит дышать, а значит и задыхаться...