— Я не знаю, что ты за Энди, но я обязательно это выясню.
Келп очень тихо произнес:
— Мы даже и не знали, что являемся героями рассказов Арни. Они все еще стояли.
— Да ладно вам, это все в кругу семьи, — уверил их Арчи. — Да и так или иначе, мы все в этом бизнесе.
— Укрывательство краденог о? — спросил Дортмундер.
— Нет, этим только Арни занимается. Присаживайтесь, присаживайтесь.
Все расселись, и Арчи продолжил:
— Большинство из нас, на самом деле, занимается подделками. У нас есть большая печатная фабрика в Бэй Шор, Лонг Айленд.
— Подделки, — повторил Дортмундер.
— А чем вы занимаетесь в основном? — спросил Келп. — Двадцатками?
— Нет, мы давно бросили заниматься американской бумагой, — ответил Арчи. — Слишком много головной боли. В основном, это Южная Америка, мы продаем все наркоторговцам, по десять центов за доллар.
— Наркоторговцы, — повторил Дортмундер.
— И все счастливы, — продолжил Арчи. — Мы получаем настоящие доллары, они получают фантики, достаточно хорошие, чтобы пройти контроль. Но если вы, ребята, здесь, значит вы здесь не за фантиками, значит у вас есть что продать.
— На этот раз, — сказал Дортмундер, — мы здесь за тем, чтобы предварительно кое-что обсудить. Когда Арни вернется?
— Одному Богу известно, — ответил Арчи. — Дело в том, что мы решили заняться вмешательством.
— Вмешательством? — повторил Дортмундер. Он понимал, что практически вся его беседа строилась на повторении того, что говорят другие, что дико раздражало его само, но он не мог остановиться.
Келп решил уточнить:
— Вмешательство — это когда какой-нибудь парень перепил, так? Потом его семья и друзья собираются вместе и отправляют его на реабилитацию, и они его не любят до тех пор, пока он не изменится.
— Ну, у Арни нет друзей, — напомнил Арчи, — поэтому тут собралась только семья.
— У Арни проблемы с алкоголем? — спросил Келп. Вдобавок ко всему, что уже есть? Я и не знал.
— Нет, — ответил Арчи, — Арни практически не берет и капли в рот. И совершенно точно не употребляет тяжелых наркотиков.
Дортмундер, обрадовавшись тому, что может придумать свое предложение, спросил:
— Так к чему тогда вмешательство?
— Из-за его вызывающего поведения, — пояснил Арчи. Вы же знаете Арни, знаете, каким он бывает.
— Когда видишь его, думаешь, лучше бы не видел, — сказал Келп.
— Точно. Арчи распростер руки. — Понимаете, друзей можно выбрать, но семья выбирает тебя, поэтому нам всем пришлось застрять с Арни на все эти годы. Поэтому в конце концов, вся семья собралась на печатной фабрике, без Арни, и мы все решили, что пришло время вмешаться. Дело было прямо в этой комнате.
Дортмундер осмотрел комнату, пытаясь представить себе, как она битком забита членами семьи Арни Олбрайта. — Должно быть это было эффектно, — сказал он.
— Было очень эмоционально, — согласился Арчи. — Плач, обещания, даже угрозы время от времени. Но в конце концов он согласился, он согласился с тем, что ему пора привести себя в порядок.
— А куда отправляют таких как Арни? — спросил Дортмундер.
— Клуб Мед, — ответил Арчи. — Сейчас он находится на каком-то острове, и уговор заключается в том, что пока менеджер не скажет, что он исправился достаточно, чтобы семья могла с ним встретиться без желания убить, он будет там сидеть. Так что никто не знает, как скоро он здесь объявится.
— И менеджер согласился, — уточнил Келп.
— Он сказал, что он впервые сталкивается с такого рода вмешательством, однако если все получится, это будет целый новый рынок. Он очень загорелся этой идеей.
Келп покачал головой. — Арни после реабилитации. Не могу дождаться.
— Тем не менее придется, — ответил Арчи. — Менеджер согласился, что Арни — тяжелый случай. Поэтому они сразу поняли, что если все получится с Арни, у них уже будет хороший фундамент для новой индустрии. А пока может я смогу вам чем-то помочь?
Понимая, что терять нечего, Дортмундер протянул ему список Честера, вытянутый из кармана, и спросил:
— Мы хотели спросить у Арни, если бы притащили что-то из этих коллекций, что из этого было бы ценнее всего?
Арчи взял список в руки, глянул на него и сказал:
— Сам я в этом не разбираюсь, но я могу вот что сделать. Я могу отправить это факсом Арни, а он факсом отправит ответ.
— А разве это не слишком открыто? — неуверенно сказал Дортмундер.
— У нас есть свой код, — успокоил его Арчи. — И по телефону, и по факсу. Арни сам оплачивает свою реабилитацию, потому что никто не согласился платить за этого сукиного сына, но ведь его бизнес должен оставаться на плаву. — Мы приходим сюда по очереди, когда приходят клиенты. Завтра я отправлю ему список, а на следующий день будет ответ.