Воздух был наполнен серенадами цикад. Легкий ветерок обдувал разгоряченное лицо женщины.
Иден обхватил его сильными горячими руками и посмотрел в глаза. Его взгляд был наполнен воскресшими из прошлого чувствами. Сегодняшний ужин вернул их обоих на много лет назад. Руки Идена держали ее лицо скорее с силой, чем с нежностью. Сердце Долли бешено забилось, она уже не могла контролировать себя. Его губы прикоснулись к ее губам, даря поцелуй, полный страсти и желания. Но что-то мешало Долли полностью отдаться чувствам. Она выскользнула из его рук с мучительным, едва слышным сгоном. Иден моментально отступил в сторону.
На какое-то мгновение напряженная тишина повисла в воздухе.
— Прости меня, — прошептала она, чувствуя, как горячие слезы застилают глаза, всем своим существом противясь расставанию и не смея продлить встречу.
— Спокойной ночи, Долли, — со вздохом произнес Иден. Его глаза снова стали непроницаемыми.
— Иден… — Голос женщины едва звучал. Мужчина ее не услышал…
Долли вошла в дом и тихо прикрыла дверь. Она прислонилась к стене, чтобы хоть немного успокоиться. Ей еще предстояло выдержать вопрошающий взгляд Роды. Оказалось же, что вовсе не стоило беспокоиться на этот счет. Няня сидела в кресле и смотрела фильм ужасов. Она приветственно помахала хозяйке, не отрываясь от экрана. Со вздохом облегчения Долли прошла на кухню и налила себе холодной воды.
После ухода няни Долли заглянула к Лоле, а потом отправилась в свою спальню, чувствуя себя совершенно разбитой. Что случилось?
Неужели вновь влюбилась в Идена? Нет, все гораздо проще — она по-прежнему любила его. Это чувство никогда не оставляло ее, просто пряталось глубоко в душе и до поры до времени не давало о себе знать.
Сегодня вечером она почувствовала, что вновь обрела себя. Это было прекрасно и волнующе, давало силы жить.
Тогда почему же она не захотела, чтобы Иден поцеловал ее? Что заставило ее оттолкнуть милого сердцу человека? Что же это за чувства, приносящие боль и страдания?
Долли посмотрела на фотографию Элфи рядом с кроватью. Теплые карие глаза улыбались ей. У нее выступили слезы, и лицо мужа превратилось в бесформенное пятно.
— Прости меня, — прошептала растерявшаяся женщина. — О, Элфи, прости меня.
— Он хороший парень? — спросила Рода на следующее утро по телефону.
— Да, он замечательный, — ответила Долли, одной рукой держа телефонную трубку, а другой кормя из ложечки Лолу.
— Он хорошо себя вел?
— Да.
— Отлично. Это самое главное.
Долли не смогла сдержать улыбку.
— А что еще нужно?
Рода присматривала за Долли, и это было неплохо. Они познакомились в больнице, когда умер Элфи. С тех пор Рода, как старшая по возрасту, взяла ее под свою опеку. Долли любила эту женщину и нуждалась в ней. Ее практические жизненные советы во многом помогали.
— От мужчины нужны честность и чувство юмора, — проворно ответила Рода. — У него есть это?
— Да. — Долли усмехнулась в трубку. — А еще?
— Почему ты ухмыляешься?
— Вовсе нет. Ты даже не видишь меня. Я просто жду, когда ты спросишь, где он работает и сколько зарабатывает.
Из прошлого возник образ матери, и ее ясный и четкий голос…
— Ты какая-то веселая в последние дни, — сказала мать, накладывая себе картофельное пюре. — У тебя появился парень?
Долли уткнулась в свою тарелку и прикусила губу. Парень… Иден вовсе не был мальчиком, он был мужчиной.
— Не совсем, — ответила девушка, вызвав улыбку матери.
— Тогда что?
Мать выглядела не очень хорошо. В последнее время у нее появился лихорадочный блеск в глазах, а лицо стало бледным.
Дочь затаила дыхание. С одной стороны, она жаждала поделиться с матерью впечатлениями и радостью, рассказать обо всем, с другой — осторожность призывала все хранить в секрете. Любовь к Идену была нежна и прекрасна, а мать не одобряла нежность, чувственность и прочие сантименты.
— Он не парень, мама. Он старше, — сказала Долли.
— Старше? На сколько?
Мать прикурила сигарету и подозрительно посмотрела на дочь. Долли знала, о чем та сейчас думает.
— На девять лет. Ему двадцать семь.
— У него хорошая работа? Этот мужчина зарабатывает прилично?
Сердце девушки упало.
— У него замечательная работа. Хочешь еще пюре?
Ее глупая попытка сменить тему не увенчалась успехом, да, собственно, Долли не надеялась на это.
— Какая работа? — Мать выпустила струйку дыма, не отрывая взгляд от лица дочери.
— Он доктор. Педиатр.
Тишина. Мать выглядела ошеломленной.
— Доктор? Боже мой, где ты подцепила доктора?
— В больнице, — нервно хихикнула Долли. — Он прекрасный человек, мама.
— Поздравляю, — сухо, но многозначительно проговорила мать. Она стряхнула пепел прямо на тарелку с остатками пюре. — Где твои мозги, Дол? Что может хотеть доктор от такой девчонки, как ты? Видать, и у него ни мозгов, ни денег…
Долли тряхнула головой, чтобы отогнать от себя воспоминания и образы прошлого. Из трубки донесся негодующий голос Роды:
— Кроме таких вопросов, как не маньяк ли он, не торговец ли наркотиками или убийца, меня ничего не интересует.
— Я развею твои сомнения. Он врач. Педиатр. Сойдет?
Очевидно, у Роды остались некие сомнения, потому что женщина на какое-то время замолчала. Как медсестра, она имела свое мнение о врачах, и не всегда положительное.
— Кто? — спросила она.
Долли не завидовала тем, кто попадал в черный список Роды. Она вытерла кашу с носика Лолы.
— Ты не знаешь его. Последние двенадцать лет он работал за границей. Его зовут Иден Эймос.
— Где-то я слышала это имя.
— Возможно, ты читала о нем. Он довольно хорошо известен в медицинских кругах, и даже получил какую-то большую награду Корпуса мира.
Долли вкратце рассказала собеседнице о работе Идена в некоторых развивающихся странах, о его исследованиях, книге — все, что она знала о карьере своего знакомого.
— Надеюсь, он заслуживает тебя.
— У меня возникла проблема, и я подумал, что ты мне поможешь. — Иден стоял с озабоченным видом на пороге и держал в руках картонную папку.
Он указал жестом на ярко-красную «мазду», которую Долли купила себе утром.
— Ты не одна? Я тебя не задержу.
— Нет, нет. Это моя машина. Я продала «порше».
Он удивленно поднял брови.
— Правда? Почему? Женщина пожала плечами.
— Это машина более практична.
И это была правда. Она вновь выбрала красный цвет — цвет страсти и надежды.
Глаза Идена сузились, и он изучающе посмотрел в лицо Долли, но ничего не сказал. Ей стало интересно, о чем он подумал. Видел ли он в ней богатую, избалованную женщину? Что ж, в какой-то степени она и была такой. Но вся проблема в том, что не чувствовала себя таковой. О ее богатстве можно было судить по хорошей одежде, большому дому и дорогой машине. Но в душе Долли всегда оставалась неприхотливой веселой девчонкой, которая выросла в старом неказистом домике. Роскошь это, конечно, хорошо, но, имея деньги, люди не всегда становятся счастливыми.
Они не виделись с Иденом два дня, с тех пор как ездили в ресторан. И когда Долли думала о нем, она вспоминала прерванный поцелуй, и все внутри у нее сжималось.
Сердце женщины дрогнуло, и сейчас, когда посмотрела на гостя, она ощутила непреодолимое желание понять, что с ней происходит. Но не могла. Она убрала руки за спину, до боли сплетя пальцы.
— Дол? — Иден вопросительно смотрел на нее. — Могу я войти на минутку?
Она поспешно отошла в сторону.
— Да, да. Конечно.
Женщина обессиленно прислонилась к стене, все еще сжимая пальцы.
— Я хочу извиниться, — произнесла она и услышала нервную хрипотцу в своем голосе.
— За что? За то, что не дала себя поцеловать?
— Да нет.
— Не нужно.
Казалось, Иден прекрасно контролировал себя. Его слова не выдавали никаких чувств.