Девчонки еще с вечера договорились, чтобы не слишком мучить коров в жаркое время дня, на боронование выехать пораньше, на рассвете. Дуся рано легла спать, наказав матери разбудить ее с рассветом.
- И куда вас понесет в такую рань! - ворчала мать, укладываясь спать на еще не совсем остывшей с утра лежанке. - День летний большой, успеете коров намучить и самих себя.
- А кто тебе сказал что мы будем целый день в поле торчать? - ответила на ворчание Дуся, раздражаясь ее непонятливостью. - Мы поедем рано по холодку, а к десяти часам вернемся домой, - пояснила она матери. - Поняла? - заявила она, зевая и отворачиваясь к стенке, как бы давая понять, что на эту тему разговор окончен.
- Ладно, спи, - сказала мать и, охая, стала прикрывать себя старенькой попонкой.
В комнате наступила тишина, и лишь свистящее дыхание матери, да стрекотанье сверчка под печкой нарушали ее. С улицы тоже не слышно было шума: люди готовились встретить завтрашний день со свежей головой и отдохнувшим телом. Дуся растревоженная воспоминаниями долго не могла уснуть. Ночь для нее оказалась тяжелой. Кажется задремала и тут же открыла глаза. В комнате еще было сумрачно, но взглянув в окно она догадалась, что на дворе начинает рассветать. "Кажется и не спала," - подумала она.
Чтобы не разбудить мать, тихонько поднялась с кровати и надев юбку, а на плечи пиджак, вышла во двор.
На дворе было свежо, это она почувствовала кожей ног, не прикрытых чулками. Хотя на дворе было еще темно, контуры предметов уже хорошо различались, а на востоке часть неба заметно подсвечивалась еще не взошедшим солнцем. Она подошла к хлеву и открыла дверь. Корова еще лежала, пережевывая жвачку и шумно отдуваясь. Дуся постояла молча у раскрытой двери, затем подняла деревянную планку, заложила ее за скобы, чтобы не вышла корова во двор, и, оставив открытой дверь, вернулась в избу.
Услышав, что Дуся поднялась, стала вставать и мать, кряхтя и откашливаясь.
- Что там на дворе? - расчесав волосы и закручивая их в кукиш, спросила она у Дуси. - Дождика там нет?
- Нету. Но утро холодное..
- А что же ты хотела? Это не июль, а только апрель, - склонившись над загнеткой печки, сказала мать. - Солнце поднимется - день будет жарким, а скроется - и снова холодно. Земля как следует еще не прогрелась. Что тебе на завтрак приготовить? - спросила она.
- Ничего мне сейчас не надо, - ответила Дуся, вытираясь полотенцем домашней работы. - Съем молока с хлебом, а когда вернусь с поля, тогда за одно позавтракаю и пообедаю. Сейчас еще рано и есть не хочется.
- Ну смотри, а то б перекусила.
- Нет, мам, спасибо. Я сбегаю до Моти, а то вдруг она проспит, - сказала Дуся, накидывая на плечи пиджак и, не дожидаясь ответа, скрылась за дверью.
Вернувшись от соседей, она нашла вчерашнее молоко и, налив себе полную глиняную мисочку, накрошив туда хлеба (она так любила есть размоченый хлеб в молоке), стала не спеша есть.
Позавтракав, она достала из печки чугунок с горячей водой и, вылив в ведро воду, добавила туда горсти три ржаной муки, понесла корове. Напоив корову и взяв кусок хлеба, завернутый в холстину, Дуся выгнала корову за двор.
В это же время у соседей открылась калитка и в ней сначала показалась голова коровы, затем шея, бока и, степенно переваливаясь, вышла вся туша коровы, а за нею с занозой в руках и накинутом на плечи пиджаке, Мотя.
Догнав до переулка коров, Мотя попросила Дусю следовать дальше, а сама решила забежать к Полине домой и предупредить ее о том, что они уже идут на колхозный двор. А через пять минут Мотя догнала Дусю и, переводя дыхание от быстрой ходьбы, сказала: "Они, оказывается, уже на выгоне!"
И действительно, они издали увидели своих подруг, которые уже заводили коров в ярмо.
- Привет соням! - крикнула Полина звонким голосом, когда Дуся с Мотей, взяв своих коров за налыгачи, подходили к ним.
- Привет, привет! - ответили девчата, не обращая внимания на иронию Полины и, подняв ярмо, молча стали запрягать своих коров.
- Вы чего молчите, или не выспались? - снова спросила она девушек, а Рая что-то шепнула подруге и они обе рассмеялись..
- Да думаю, что случилось? Что на моих подруг как на старух бессонница напала, поддела их Дуся. - Ладно, ладно будет и на нашей улице праздник, - кончив запрягать, отозвалась Мотя.
- Подумаешь, на пять минут вперед вырвались и уже начинаете носы задирать. Посмотрим, кто больше заборонит, тогда и посмеемся.
- Это что, вызов на соревнование? - берясь за налыгач, спросила в шутку Раиса.
- Как хочешь считай! - ответила Мотя.
- Ну ты, Милка, поехали! - покрикивая на корову и подгоняя ее, Раиса тут же ответила Моте:
- За неимением бумаги договор писать не будем, а согласие даем устно. - Согласны, договаривающиеся стороны? - спросила Рая, обводя всех взглядом с лукавинкой в глазах.
- Согласны! - прокричали девушки хором и расхохотались, окончательно сняв с себя сонливость.
- Ну, а теперь в путь, в путь, в путь, мои подруженьки! - пропела Полина. Когда они с боронами поднялись на бугор, со стороны села показались другие женщины с коровами на поводках.
- Минут на тридцать, а то и более опередили мы их, - сказала Полина, обернувшись назад. - Теперь они во все лопатки проклинают нас.
- Особенно Солоха, - отозвалась Мотя.
- Моть, а Моть! Сегодня сон видела? - спросила у подруги Полина.
- Нет. Сегодня спала как убитая, - ответила ей Мотя.
- А чего ж так? - с ехидством спросила Рая, вспомнив рассказ Моти про
сон.
- Вчера наработалась так, что хоть за ноги тащи, так не услышала бы, - со смехом отвечала Мотя, не заметив в словах Раи ехидности.
- Не ври, что так устала, - опять поддела ее Рая. - Если бы под окном заиграла гармонь, так и сон и усталость как рукой бы сняло.
- О-о, сравнила! То гармонь! - сказала она, улыбаясь так, что на щеках образовались ямочки.
- Интересно, что заложено в голосах гармошки, так действующей на сердце нашей Полины? - поинтересовалась Рая, не обращаясь ни к кому конкретно.
- Да разве только на Полину? - не согласилась с нею Дуся. - На всех она действует, просто Полина не может свои чувства сдержать, как услышит голос гармошки.
- Ты права, Дусь, - согласилась Полина. - Не знаю, как у вас, а у меня прямо все жилки затрясутся, как услышу гармонь.
Так шутя, разговаривая между собой, девушки незаметно подошли к полю, где им придется работать и не один день.
Остановившись у кромки поля, они огляделись и обнаружили у дороги вешки, стоявшие на одинаковом расстоянии друг от друга.
- Смотрите! - произнесла Мотя. Видать бригадир не обманул. Загон разбит на делянки: заезжай и борони.
- Еще позавчера постарался, - пояснила Полина. - Бегали тут вдвоем с учетчиком.
- А ты откуда знаешь? - спросила Рая, обернувшись к Полине.
- Мы в лес за сушняком шли, а они тут с сажнем бегали, - ответила ей Полина.
- Ох, девочки, какой участок большой! - воскликнула Мотя, окидывая поле взглядом. - Это нам всей бригадой за неделю не управиться.
- Смотря как будем боронить, - сказала Дуся. - Вот сейчас, что мы стоим и попусту лясы точим? Выехали рано, а сведем на позднее. Вон скоро бабы придут сюда хотя они намного позже нас вышли из дому. - - Пошли свои делянки искать, - скомандовала она. - Ты, Мотя, оставайся с коровами, а я пошла.
- И я пойду с ней, - буркнула Полина и побежала догонять Дусю. Рая осталась у коров.
- Вот ваш надел, - сказала Дуся, нагнувшись над одной из вешек. - Вам повезло, совсем близко от села. К ней подошла Полина и, убедившись, что это их надел, махнула Рае, чтобы та подогнала коров.
Дуся пошла дальше, и через три надела остановилась и позвала Мотю.
- А мы, оказывается, почти рядом, - говорила Мотя. - Так что будем следить друг за другом, кто как работать будет, а потребуется помощь не откажем.
- А что за нами следить, что мы, шпионы? - отозвалась Раиса, заводя коров на свой надел.