Но если речь идет о жизни и смерти?
Более того – о жизни и смерти короля?
Тут не то, что слугу, кого угодно выслушаешь. Виконт Дишан принял Джека, прочитал записку и задумался.
С одной стороны… с другой стороны…
Как ни крути, надо разбираться.
Джек помог.
– Ваше сиятельство, ежели Томас прав, то в посольство скоро придут. Вы бы кого понаблюдать отрядили. Да к вам бежать, коли что не так?
В этом было разумное зерно.
Виконт согласился, отправил в посольство того же Реми, а сам пошел к матери. Графиня сегодня тоже была дома. И не любила она торжества, и невестке плохо стало, и вообще…
Виконт попросил мать потихоньку собрать деньги и драгоценности, и быть готовой ко всему.
Мало ли что?
Мало ли кто?
Когда Джек и Реми заявились в посольство Ативерны, Томас уже заканчивал сборы. Джек вернул ему записку и пожелал удачи.
Сам-то он в любом случае останется. Посольство строили так, что в нем всегда найдется пара укромных уголков. Пересидит что угодно, кроме пожара, но кто ж будет поджигать дом в центре Кардина? Тут полыхнет,, так полстолицы выгорит!
Только Том, скажи, где тебя найти можно будет. Так, на всякий случай?
Том не стал таиться и назвал трактир, в который отправлялся сам.
Мужчины пожали друг другу руки и распрощались.
***
Допрос остальных наемников больше не дал.
Кто-то что-то услышал, кто-то узнал…
Сволочь Альсин, что тут скажешь? И противопоставить ему пока что нечего.
Разве что…
Спустя два часа Джерисон, граф Иртон, лэйр Ольсен и Мигель Ивернейский держали совет.
– У меня другого пути нет, – просто сказал лэйр. – Я королю присягал, я до конца пойду. Так что буду рассылать птиц. Вам, господа, лучше уехать.
Джерисон махнул рукой.
– Лэйр… без чинов, хорошо?
– Хорошо…
– Джес.
– Эрт.
Мужчины пожали друг другу руки под пристальным взглядом Мигеля. Как-то раньше поговорить времени не было, пока отбивались, да пока допрос вели…
А сейчас самое время все прояснить.
– Я никуда не уеду. У меня жена и дочь в городе. Так что – я с вами. От одного человека толку немного, но у меня есть отряд сопровождения, если что…
– В городе? – кротко поинтересовался Мигель.
Джес хмыкнул.
– Вы и сами это знаете. Мне некогда было ехать в посольство, мне надо было вытащить ее высочество.
– С этим разберемся, – махнул рукой Эрт Ольсен. – Заварушка будет – ничьи руки лишними не окажутся. Да вы, Джес, и не из робких и слабеньких.
Джес коротко кивнул.
– Я не останусь, – просто сказал Мигель. – Я предлагаю сопроводить мою сестру и ее высочество Марию к границе. Мало ли что…
Джерисон воззрился на него с искренним удивлением.
– Вашу сестру – понятно. А ее высочество зачем?
– Она – единственная оставшаяся у нас наследница трона. Случись с ней что… вы сами понимаете, что Уэльстер без законной власти – это хаос. У вас, кстати, под боком.
– Можно подумать, вас не зацепит, – огрызнулся Джерисон. – Ваше высочество, вы полагаете, если принцесса уедет с вами, потом кто-то поверит в ее подлинность? Да ее никто не признает, скажут, нашли где-то куклу…
– Королевскому слову поверят.
– Да, в Ивернее. Но не здесь.
Лэйр Ольсен молчал. Он пока не собирался спорить с принцем, подождем, до чего граф договорится.
Старый вояка понимал, что Джес прав. И ему тоже не хотелось отпускать принцессу, но тут могло быть только одно определяющее мнение.
Самой Марии.
А вот его-то пока и не прозвучало. Лэйр видел только бледную усталую девушку, которую сняли с лошади и препроводили в покои коменданта, подав туда же горячую воду и поесть.
Поэтому есть ли смысл встревать?
Помолчим, подождем.
А спор накалялся.
– Ее высочество обручена с моим кузеном.
– Ей никто не помешает выйти за него замуж. Но позднее, когда она уедет от всего этого ужаса.
– И помолвка была заключена, а я полномочный представитель Ричарда. То есть решать мне. И я не желаю отпускать принцессу с вами.
– Вы ей не отец. А помолвка… у вас все бумаги на руках?
Бумаги были в канцелярии иностранных дел. А там сейчас хозяйничал Робер Альсин, мать его об стену. Джерисон сдвинул брови.
– Бумаги вторичны. А королевское слово дороже золота.
– Так его никто и не нарушает, – Мигель уже праздновал победу.
– А меня спросить никто не желает, господа?
Мария появилась тихо-тихо. Ну да, покои коменданта – соседние, говорят они громко, а окно открыто. Или дымоход.
Или еще как-то услышала, дело житейское.