Кроме того, исчезновение Миоки могло быть связано с вампирами. Убитый кианши сказал, что в Эдишаме находятся целые полчища кровососов, так как некий Дарон создаёт армию. За Закуро следили, даже сестра Фуситэ умерла из-за того, что он ввязался в это дело, — так что мешало кианши заняться Миокой? Ронин достал записку женщины и внимательно рассмотрел. Почерк был знакомый, но Закуро не смог бы поклясться, что колонки иероглифов написаны рукой Миоки. И всё же он почти не сомневался, что записка оставлена именно ею.
Закуро почувствовал, что Дару «шевельнулся», видимо, желая что-то сказать. Но двойник передумал и промолчал. Ронин спрятал бумагу и поравнялся с проводником.
— Далеко до Джагермуна?
Мунх улыбнулся, обнажив щербатые, коричневые от табака зубы.
— Завтра утром будем на месте, господин.
— Я слышал, монастырь стоит на скале.
Амадек кивнул.
— Всё верно господин.
— Как же мы поднимемся?
— У монахов есть специальный механизм. Не беспокойтесь, господин.
Мунх смотрел на Закуро, ожидая, не спросит ли тот ещё о чём-нибудь.
— Послушай, мне показалось, что в вашей деревне очень мало жителей. И стены проломлены в нескольких местах. На вас напали кочевники?
Амадек сразу помрачнел.
— Нет, господин. Кочевников поблизости нет — только унгаолы, но они состоят на службе империи.
— Что же случилось?
— Не могу сказать точно, господин. Произошло нечто… странное. Несколько дней назад в Гамарде появился некий человек, он направлялся в Джагермун. Так мне, по крайней мере, рассказывали. Он остановился у Варкана, чей дом стоит на площади возле храма. А потом… — амадек пожал плечами, — появились какие-то существа, и мы словно сошли с ума. Мы набросились на них и пытались убить. Помню, я вцепился зубами в руку одного из этих существ, и оно отшвырнуло меня так, что я пролетел футов двадцать, ударился о стену дома, но, хотите верьте, хотите нет, даже сознания не потерял. А потом появились красные животные, похожие на тигров, только на хвостах у них были жала, как у скорпионов. Они накинулись на тех существ и стали рвать их.
Закуро глядел на проводника, пытаясь понять, шутит тот или говорит серьёзно.
— А человек? — спросил он.
— Какой, господин?
— Тот, что ехал в Джагермун.
— Существа хотели его убить, а мы пытались защитить, но у нас не очень-то получалось, пока не появились те красные животные.
— Значит, вы не могли противиться… чьей-то воле? — уточнил Закуро, нахмурившись.
— Вот-вот, господин! Именно, что не могли. Уж поверьте, я бы в жизни не стал нападать на тех жутких тварей, но у меня не было выбора! — Мунх покачал головой. — Мне ещё повезло, что остался жив. Многие погибли, господин, очень многие.
— Как выглядел тот человек? — спросил Закуро. — Ты хорошо его запомнил?
— Нет, господин. Я его видел только мельком, а когда началась драка, он покрылся какими-то странными доспехами.
— Что значит «покрылся»? — насторожился Закуро.
— Его словно чешуей облепило, — пояснил амадек. — Те твари его и кусали, и когтями рвали, но ему всё было нипочём.
Ронин помолчал, прежде чем задать следующий вопрос:
— Значит, красные животные победили?
— Кажется, да. Я плохо помню, что случилось дальше. Вроде, все куда-то побежали, а потом я будто заснул и, когда очнулся, поблизости уже не было ни тварей, ни животных, ни того человека. Зато осталось много мертвецов. Снег покраснел так, словно прошёл алый дождь.
Глава 63
Некоторое время Закуро и Мунх ехали молча. Амадек — погружённый в неприятные воспоминания, а ронин — думая о том, кем мог быть господин в странных доспехах. И что за твари преследовали его? Вампиры? Вполне возможно. Но откуда взялись красные тигры? И что стало со всей компанией? А главное: имеет ли к этому какое-нибудь отношение Миока?
Ответов на вопросы не было, но ронин надеялся получить их в Джагермуне, ведь именно туда, по утверждению Мунха, направлялся странный человек.
— Зачем тебя туда несёт⁈ — сказал вдруг Дару раздражённо. — Сидел бы себе в Эдишаме и выслеживал вампиров. Их там ещё полно осталось.
— Недавно ты выступал против того, чтобы ловить кианши.
— По-моему, сейчас мы рискуем ещё сильнее. Мне не нравятся эти места, я не люблю холод. Того гляди — тебя застигнет буря, и околеешь, не успев моргнуть. А главное — что это за «существа» и красные тигры, о которых толковал амадек?
— Слушай, хватить канючить, — отозвался Закуро. — Не волнуйся, ничего с тобой не случится, я сумею позаботиться о нашем теле, если это тебя волнует.
— Да, именно это! — огрызнулся Дару. — Ты делаешь, что хочешь, а я не тороплюсь отправиться на тот свет!
— Придётся тебе потерпеть, — холодно сказал Закуро, не желая больше спорить.
— Ты совершенно не считаешься с моим мнением! — возмутился Дару.
— Слушай, я даже не знаю, откуда ты взялся! — не выдержал Закуро.
— О, ну спасибо! Вот, значит, как мы теперь заговорили?
— Я, между прочим, не был в восторге, когда ты появился, так что скажи «спасибо», что мы с тобой ещё неплохо ужились.
— Можно подумать, у нас был выбор! — фыркнул Дару.
— Мы всё равно будем искать Миоку, так что смирись и помоги мне, — сказал Закуро. — От этого мы оба только выиграем.
— Значит, я не смогу тебя переубедить?
— Прости, но это исключено.
— Тогда давай хотя бы остановимся и перекусим. Едем уже часа четыре.
— С каких пор ты стал думать о еде? — усмехнулся Закуро.
Тем не менее, Дару был прав: пришло время подкрепиться и отдохнуть. Окликнув амадека, ронин сказал проводнику, чтобы тот остановился.
— В чём дело, господин? — поинтересовался тот, натягивая поводья.
— Поедим.
Амадек нахмурился.
— Лучше доехать до леса.
Закуро посмотрел вдаль с лёгким недоумением: впереди виднелась только заснеженная равнина.
— Не вижу никакого леса.
— До него ещё миль шесть.
— Это слишком далеко. Лошади устали.
— Вовсе нет! — горячо возразил амадек, похлопав своего коня по шее.
— Твоя, может, и нет, — сказал Закуро, — а моя не привыкла к таким путешествиям. Она и снег-то видит впервые.
Несмотря на уверения проводника, что нужно ехать дальше, ронин настоял на том, чтобы остановиться немедленно.
— Чего ты боишься? — спросил он раздражённо, спешиваясь и снимая седельную сумку, чтобы дать лошади отдохнуть. — Волков?
— Здесь много разных животных! — буркнул проводник, не скрывая недовольства.
Они не стали разводить костёр и перекусили вяленым мясом, сушёными фруктами, маринованными овощами и пресными лепёшками. После этого Закуро лёг отдохнуть, а Мунх остался на часах. Некоторое время ронин видел в пяти шагах его неподвижную фигуру, а затем задремал.
Проводник разбудил Закуро через час. Вид у него был озабоченный.
— Что случилось? — спросил ронин, осматриваясь по сторонам и не видя никаких причин для тревоги: вокруг расстилалась белая равнина, на которой не было ни малейшего признака присутствия посторонних.
— Я слышал вой, — мрачно объявил амадек. — Нужно быстрее ехать!
— Что ещё за вой? — недовольно поинтересовался Закуро. — Волки?
— Нет, кое-кто похуже.
— Да скажи ты толком, чей вой ты слышал! — теряя терпение, прикрикнул на Мунха Закуро.
Это не произвело на амадека ни малейшего впечатления.
— Гаюнов, — ответил он спокойно.
— Здесь водятся эти твари? — удивился Закуро.
— Да, хоть они и редко спускаются с гор.
— Ты уверен, что слышал именно их?
— Я шесть раз ходил охотиться на гаюнов, — отозвался проводник, пристёгивая к седлу сумку. — И не спутаю вой этих тварей ни с чьим другим. Четверо моих товарищей погибли на моих глазах, так что я отлично знаком с гаюнами, господин.
— Далеко они? — осознав грозящую опасность, Закуро принялся быстро седлать свою лошадь. — Думаешь, унюхали нас?
— От них до нас мили две, не меньше. Если бы они нас почуяли, то не стали бы выть.
— Почему?
— Побоялись бы спугнуть.