- Да, конечно, - разорвал тишину Север. - Я, всё понимаю, Рес. И то, что работать надо, и что до службы ты у нас такой прыткий…Но вот то, что у нас сегодня выходной, не понимаю! Режес, совсем не понимаю! – почесал наметившуюся щетину и лениво потянулся, думая о чем-то своём. Север витал в облаках, нимба не видел, а потому венок крякнул и с грустным пуком подвявшими листочками опустился на Реса.
Властелин ушел. Мир рухнул. Между ног опала гордыня. Режес рассердился на венок, а тот обиделся взаправду.
Ворчливо крякнув старым дедом, Рес озабоченно подошел к смотровому окну: два дюжих молодца (не то что он!) приветливо помахали ему саблями. Ощущение, что ты здесь лишний, всё не покидало.
Собрав в колючий от нестриженных ногтей кулак гнев, боль за утраченную славу Победителя, за венок, Режес взорвал себя сам.
- А что?! Да, и на выходных работать надо! Живота своего не жалея! И начальству помогать, и документы приводить в порядок…
- Я твоё начальство, - оглянулся Север, что-то рассеянно выискивая на кончиках пальцев.
«Дурак», - досадливо сплюнул Рес. Ему тут погром устраивают, а он о свежем маникюре мечтает.
Интересно, как будет смотреться здесь кольцо? На какой палец и на какую руку их надевают?
- Да я на тебя плевал! На тебя и на твою красавку! Своих дел полно! Ещё к Влаське надо забежать…
- Новая?
А что, если Варвара не захочет замуж? Глупости. Она так горит желанием, и не за него?
Режес решил, что напарник окончательно помешался на своей привлекательности, а потому психанул, радостно так, с запалом!
- И никто, никто на твою девушку не заглядывается! И не надо меня упрекать, своих грехов хватает, или не помнишь, как зажигал с лошадкой? Еще просил меня, ой, Рес, выбери самую обкатанную, ой, Рес, самую классную…- Режес взвизгнул и закатил глаза. Словно мышка, которой наступили на хвостик, растянули одновременно лапки и зажали носик, чтобы не дышала. Поэтому-то она и свалилась в дикий обморок.
- Чтоб я и таким голосом…
- Не важно! – ребром ладони отрезал во временной отставке Властелин. И обошел стол в четвертый раз. Север считал.
- У тебя вообще совесть есть? Так долго пропадать…Вы явно там не в бирюльки играете! Девку прикладываешь…Помрет она, сбежит от тебя. Опомнись, Северус!
- От тебя же не сбегают. Ты по нескольку раз…
- Так то разных! Это уже искусство, Север. Или привычка. Но ты, гад, не делишься…- от неожиданности Север осел на табурет.
- Всё себе да себе, а как же мужская дружба? Солидарность? Как же клятва, которую ты давал, мерзавец такой…
- А, правильно, - хлопнул себя по лбу Рес. Его недалекий напарник сейчас был похож на полнейшего девственника, как будто три минуты назад его чмокнула целомудренная девчонка! В лоб. В саду под сиренью. Пока не видела мамка. Обещалось продолжение!
- Конечно! Ты даже клятву не давал! Ты, которого я считаю лучшим своим другом, лучшим Севером, которого я когда-либо знал!
- И много ты знавал Северов? - осторожно уточнил один из них.
- Неважно! Важно, что ты пренебрегаешь традициями! Уже не обращаешь внимания на дружеские отношения, не уделяешь времени, вечно куда-то сматываешься.
Север вдруг подумал, что понятия не имеет, о чем говорит Рес.
- Ты долг товарища не доказываешь действиями. Болтаешься с девушкой, обнимаешь её,. А я ведь просчитал: такими темпами ты уже давно должен откинуть лапти! Ну, блин, твою картошку, не может никто так часто бегать на свиданки! Каждый святой день. Нет, я, конечно, свечку над вами не держал, ты так не гляди…Но то, что вы там не в бочонки балуетесь, и дитю ясно. По закону жанра тебе уже сдохнуть полагается! Я бы так не смог!
Север в себе никакой усталости не чувствовал. Значимость Варьки только росла в его глазах; она становилась краше, лучше, сильнее, и время, проведенное с ней, тоже.
- Да, я тебе завидую, - коротко признал Режес. - О других не думаешь! Такую бабу себе закатал. Тьфу!
- Не плюйся. Сам будешь убираться!
Видимо, чтобы успокоиться, стражник раз двадцать прошелся от одной стенки к другой, по пути сломал несколько полок и вдруг, схватив какую-то, судя по запаху, весьма древнюю рукопись, замахнулся ею на Севера. Последний вовремя увернулся, летопись полетела в печь.
- А не это ли та самая рукопись любимой бабушки Андриаша? Он, кажется, её здесь на удачу повесил…
Режес судорожно облизал губы и с преувеличенной уверенностью помотал головой:
- Нет.
- Ты-то хоть сам веришь в свои слова?
- Нет, – так же уверенно.
- Никто тебе не завидует, – досадливо противоречил сам себе Режес. - Никто! Своих девок навалом! И никто не говорит, что у тебя самая обалденная из всех, что я пробовал. Что такую еще днем с факелом не сыщешь! Такую славно бы обучить, а потом уже обихаживать. Но нет! Ты же у нас трахательных дел мастер, ворочаешь там…Срамно сказать, чем!