- Что? Ничего...- Режес осекся, когда шея неплохого, в принципе, ну, ведь, доброго же, ни в чем не повинного мужика как-то странно вытянулась, поворачиваясь на звук.
- Видите, - не растерялся заказчик, – вы к нему по-человечески, и оно к Вам по-человечески. Эй, вставай, боевой товарищ!
- Дубины тебе в печенки! Сгинь, нечистая сила, не омытая водой! Твою некромантию! – кричал возница.
- Во-во! Ты уже давно не мылся, Северус. Не я один тебе об этом говорю! Просыпайся.
- Не хочу.
- А придется.
В этот момент кучер бросил на заказчика до того дикий, полный панического ужаса и отвращения взгляд, что тот чуть не поперхнулся смехом. Чудом удержался.
- Ладно, - ворчливо протянул Север и, кряхтя, стал скатываться с сена.
Возница, уже не дожидаясь, когда полудохлый трупак всё же восстанет, бегом кинулся к вожжам и, на ходу путаясь в казенных веревочках, звоночках и прочей мишуре – что, есть мочи, стеганул тройку лошадей.
- Чтоб вас, колдунов и вещунов земля всех по кусочкам растащила! Брысь с моих границ!
Лошади, заржав, тронули телегу с места, и Север, не удержавшись, еле успел приземлиться на ноги, темным клубком укатиться в сторону.
Кучер всё летел и плевался через правое плечо так, что только удивлялся, как его кобылы на его же слюне не поскальзываются!
Мчась, мужик едва не заблудился в лесу. Мужик знал этот лес, как свои желтые от бесконечного размеренного курения – ногти. Он знал его еще с самого детства. Дважды чуть не налетел на беспризорников-путников, решивших вдруг ночью собирать грибы! Или цветы они полевые собирают для своих зелий ведьмачьих, хрен знает!
Наткнулся на лихую парочку, громко пыхтящую в посадке. Наткнулся на неё еще раз и, наконец, смачно выматерился! Парочка пристыженно хрюкнула и больше в посадке не пыхтела.
Он матерился всю дорогу, пока ехал обратно в Город, на стоянку. Так скоро до неё не добирался еще никто на его веку! Кажется, вылетело все сено. Кажется, кучеру потом потребуется ремонт.
Он гнал, пока не устало запястье и не взвыли его гнедые парнокопытные. А матерился он жутко, сильно, до одури! Так, чтобы с глаз уж точно пропало страшное видение-призрак и ехидно поблескивающие в темноте глаза колдунишки. Что им не имется...
- Не мог без чаевых...
- Север, ты на него посмотри. Еще месяц не оклемается. Хорошо, если сам в эту телегу не ляжет...А как ляжет? Святой не одобрит.
- Святой не одобрит воровства у меня под носом. Причем из моего же кошеля.
- Ты че, мелочь считал? Здесь же темно.
- Мне видно.
Наш благодетель перекинул северову руку себе через плечо, и тот уныло потащился рядом с ним.
- Мне, пожалуйста, лист боярышника, мякоть высохшего лимона, пучок зелени и...
Эта тучная дама перечисляла тучу всяких ингредиентов для своего, как она выразилась «здорового борща», уже минут десять. Север бледной молью стоял в углу лавки. Кажется, он даже на чем-то сидел. На чем – не помнил. Зато Рес фиолетового взгляда товарища не разделял, и со всей своей горячностью желал вклиниться в сей дивный монолог столь же дивной хозяйственной дамочки.
- Извините...
- ...одуванчик. Говорят, он полезен для желудка...
- Извините, вы не могли бы...
-...крапивы – для пищеварения мужа...
-...принять...
-…еще подорожника обязательно, льна – чтоб точно пронесло...
- ...одного...важного...
- пустырника, хвоща и «поющей» травки...
Что такое «поющая» травка, Север, к своему глубочайшему сожалению, так и не узнал.
- Женщина! Вы не могли бы идти лесом?! Там как раз всё это водится! А то приперлись сюда к уважаемому, известному в наших кругах знахарю, доктору всех времен! Уперто занимаете его и наше время! Проваливайте отсюда, моя драгоценная! Не заставляйте голодать своего мужа. И приготовьте ему нормального борща! А не эту дрянь, от которой на толчке будешь сидеть чаще, чем от селедки с молоком. Передайте, что всё на фиг вымерзло под небывалыми весенними морозами. В лавке ничего нет. Волки сожрали.
- ...толокнянки...- дама, похоже, соображала медленней, чем говорила. - ...пастушьей сумки...Что-о-о-о? – до неё всё-таки дошло. В одном диком, совершенно неудобном мощном повороте всей своей туши она выразила весь гнев и возмущение, выпучила неумело подведенные глаза.
- То-о! – передразнил Рес.
- Какие волки?! Что вы несете?! – закипая внутри, дама дымилась наружу и, аки те самые караси, что на прошлой неделе видел на рынке Режес, в панике хватала ртом воздух.
- Я, я – волк! И я вас сейчас загрызу!
Этот нахал уже, раскрыл рот, делая вид, будто пытается её укусить, и что на пышный бюст, яркий платок и, бесспорно, на небывалого размера ум этой бабы он в кои-то веки мог польститься!