Лиссия только кивала, не успевая за слишком быстрым и прозорливым умом.
- Кстати, - оживился знахарь. – Ко мне вчера зашел какой-то паренек. На вид невзрачный, а на деле…Я даже не знал, что из ванили можно столько всего сделать! Смотря с чем смешать: и от язвы, и от камней, и от тещи. В общем, на все случаи жизни!
Лиска ещё раз кивнула и вдруг лучисто улыбнулась: в голову пришла простая, но такая отличная идея!
- Давай я буду твоей помощницей? Будем работать вместе.
- В смысле?
- Ну, как ты и говорил: счета, клиенты, прыщи, зубная боль. Тебе же это нравится.
Он нахмурился и помотал головой.
- Нет. Жена не должна работать вместе с мужем. Муж – хозяин в доме и его дело – это только его дело. Я же к тебе в щи не лезу и не говорю, как хватать котелок.
Она вспомнила, как первое время вообще не знала, с какой стороны к этому самому котелку подступиться и от советов тогда явно бы не отказалась.
- Тем более, ты можешь перепутать вытяжки или снадобья, которые я собирал чуть ли не с детства.
- Я научусь, - попыталась возразить Лиска, но Золот, заходя в дом и раздеваясь, вновь покачал головой:
- Нет. Не нужно. Я найму кого-нибудь. Чтобы в доме всегда будет убрано и было, что есть. Не женское это дело – расставлять склянки.
Вздохнув, Лиссия вынула руку из теплой ладони и опустила глаза.
- Ты что, обиделась?
- Я бы успевала! Честное слово!
- Лиссия, солнышко, - погладил её по голове Золот. – Это не женское дело, еще раз тебе говорю. А женские и мужские роли в браке всегда должны соблюдаться. Иначе брак развалится.
Нет, чтобы он развалился, Лиска не хотела.
- А ещё, - радостно вспомнила она. – Я хочу клумбу; цветов, много - много! Я посажу их прямо под окном, и мы будем на них смотреть и вспоминать, как познакомились, как полюбили друг друга...
- Ты что! – Золот так резко вскрикнул и отскочил, что Лиссия не на шутку испугалась. – Цветы рождены, в смысле выращены, не для того, чтобы ими любовались, не для красоты. Они должны приносить людям пользу, взаимодействовать с ними, а не просто подпирать стену или виться в чью-то радость. У них же есть предназначение!
Лиска вдруг вспомнила, как он говорил, что людям красота дороже здоровья…И как она могла забыть!
На лицо стали наворачиваться слезы то ли злости, то ли отчаяния.
- Но ведь это так красиво! Ты только подумай, какой у нас будет сад, если мы над ним поработаем! Наши дети, внуки, наблюдая за маковыми головками, будут нас вспоминать.
- За что меня вспоминать найдется и без растений. А растить то, что можно без труда нарвать в поле, за мельницей, я не собираюсь. И, тем более, выбрасывать на это монеты, которые достаются не так уж легко! Нужно использовать то, что имеешь, а не попусту тратить время.
Лиска отвернулась. Хотелось плакать. Ну что ещё делать, как его переубедить, если он в какой-то мере прав? Это его точка зрения, менять он её не собирается. Но так хочется пушистых и махровых, бархатных и пестрых…
- Ну, хочешь, я тебе завтра астр куплю или гвоздик? – смягчился Золот.
Лиссия кивнула. Астр она не любила, а гвоздики видела только на кладбищах. Но всё-таки это внимание; он идет ей навстречу.
- Хорошая моя, не обижайся. Я люблю тебя, - Золот, расстегнув ворот рубахи, лег рядом на кровати и нежно поцеловал её в ухо, потом в шею, в губы…Погасил свечу. Да, он действительно её любит.
Закончилась брачная ночь почему-то очень быстро. Золот сослался на то, что безумно устал, а завтра рано вставать. Лиска попыталась мужа погладить, ещё раз поцеловать, но, захрапев, он ответил, что «далин кончился, спроси в соседней» и перевернулся на другой бок.
А наутро, обнаружив вместо мужа только смятую простынь, Лиссия по привычке отправилась на ярмарочную площадь.
Молоко ей было ненужно. Позавчера она встретилась со знакомой Полиши, соседкой через дорогу, и прикупила три литра, которые теперь прохлаждались в погребе.
Но в молочные ряды зайти ей велел почему-то сам Святой.