- Пойдем со мной, - стал повторять мужчина, глядя ей прямо в глаза. - Хочешь, я стану перед тобой на колени? А, нет, я уже и так стою…Нет, а всё-таки хочешь, да? – спрашивал он, видя, что Лискины глаза становятся шире. - Хочешь, станцую? Прямо здесь? Когда-то я хорошо танцевал…- усмехнулся краешками рта.
- Да не нужно… - Лиска искала глазами вышибал, но Север настойчиво водил головой всюду, куда поворачивала её Лиска, и смотрел ей прямо в глаза.
А Сонка не оборачивалась.
- Пошли со мной, ну же…
- Вы об этом пожалеете...
- Не пожалею! – перебил её Север и вдруг лицо его просветлело:
- Я тебе расписку напишу! Да, напишу! – радовался он внезапно пришедшей идеи. Мужчина приподнялся, достал рукой до лавки, крепко за неё уцепился и, закинув каким-то образом обе ноги, снова устроился напротив Лиски. Север вновь схватил Лискину руку (это уже стало привычкой), так, что вырваться было невозможно, не вывернув себе полруки. Свободной конечностью он порылся за пазухой и достал сложенный вчетверо листок пергамента.
- Я никогда, слышишь, никогда, - говорил он, чиркая что-то пером, - никогда не пожалею, что ты со мной пошла, - он опять сложил лист и сунул его Лиске между пальцев. - Тогда пойдешь, да? Точно пойдешь? – он пристально на неё посмотрел. Казалось, если Лиска не согласится, его глаза - черные, бездонные, как колодец – вынудят это согласие. И он так и будет стоять здесь и завтра, и послезавтра…На коленях.
- Знаете, вам легче отдаться, чем объяснить, почему мне не хочется, - протянула Лиска и осторожно высвободила свою руку.
- Ну, и славненько, - Север поболтал на дне кружки остатками чая и выпил их залпом. – Эх, далеко пойдем!.. Выходим завтра утром. От окраины, около портного.
- Хорошо, хорошо, только мне надо идти, - Лиска даже спрашивать не стала, как найти место, где они собираются встретиться.
- Хорошо, собирайся, - серьезно кивнул Север. – Только компоту ещё принеси. А то ходят тут всякие…дурят меня…ик!..
Лиска опрометью добежала до столешницы, куда Ала обычно сгружала подносы для клиентов и с удивлением обнаружила, что всё ещё сжимает в пальцах сложенный листок. Лиссия помотала головой, засунула «расписку» за пазуху и ухватила ближайшую отбивную с пюре.
Компасом…Будь моим компасом! Давно её так не называли. Пожалуй, сейчас это подкосило её больше, чем, если бы незнакомец сделал ей предложение руки и сердца.
А сердце ухнуло куда-то в живот и забилось сильно-сильно.
Она тут же вспомнила, как это: чувствовать каждую ниточку дорог – узких звериных троп и широких трактов. И теплые ладони Одинка на плечах…
Лиске было хорошо в таверне. Уютно, спокойно. Как в гнездышке. Но при слове «компас» внутри всё переворачивалось и чего-то хотело. Снова хотело путешествовать. И от этого становилось и хорошо, и уютно, и спокойно.
Но Север, похоже, был не в себе. Не пьян, но чтобы так возбужденно зазывать её не пойми куда и не пойми с кем… Вдруг он обознался или вовсе ошибся. Вдруг ему так свернуло живот от всего в нем намешанного, что повлияло заодно и на мозги.
Кажется, никто её случайного разговора и не заметил. Сонка между столами; Ала на кухне; вышибалы через три столика.
Лиска схватила кружку с компотом, стала протискиваться между выходящими. Она подошла к столику Севера и, уже открыв рот, чтобы сказать «ваш компот», закрыла его. Север спал.
Положив голову на сложенные впереди себя руки, он, иногда вздрагивая, тихонько посапывал.
Лиска убрала все кружки на поднос и пошла обслуживать остальных.
Лиска проснулась рано. Очень рано. Солнце ещё только вставало, и один лучик лег прямо на её лицо, согревая.
У неё не выходил из головы Север. Всю ночь ей снилось, будто они в каком-то овраге, куда она их завела. Как будто она потеряла дар, а он только об этом узнал и теперь, сидя на влажной земле, кричит: «Никогда, слышишь, никогда!» Потом снилась Сонка, сидящая над больным, проткнутым ножом, Лаской и причитающая, что она боится. Потом была мама, от которой она сбежала; Опытные, которым оставила своё предназначение; Золот, от которого уходила…Черт, она уходит ото всех, что ли?
И даже, когда Лиска проснулась, она первым делом подумала о Севере. А вдруг он не врал? Вдруг она и вправду ещё компас, ведь вроде бы он из-за этой карты к ней и пристал.
В таверне было полно и остальных девушек. Гораздо более симпатичных, посговорчивее.
Она изнывала от неизвестности. Если он просто бредил, она так и останется здесь, всё сделает верно. А если нет? Если она опять потеряет свой шанс?