- Ну, где ты там?! – снова заорал Рес. – Тебя поглотила злостная рутина?
- Чего? Ты там что, помираешь, что ли?
С наслаждением ступая босыми пятками по прохладным даже при сильной топке доскам, Север вдыхал свежий воздух. Да, и с десятком мужиков, которые не моются тут неделями, и с сухим воздухом здесь всё равно было в сто раз свежее, чем в кузне.
- А может, герб – это так, только название, мишура, а за ним…
- Рес, хватит, - резко прервал его Север. Весь взмокший, жаркий и красный, как сегодняшняя печка Зои, - Север оперся руками о стол. Отдышавшись, угрожающе навис над Ресом:
- Не угадывай.
Рес чуть не икнул. Вовремя зажал себе рот рукой.
- П-почему?
- Потому что легко угадать, - Север легкомысленно подул на прилипшие к вискам черные косички и схватил со стола недоеденный пирожок Реса.
Рес нападения на пирожок не заметил, а поинтересовался напряженным тоном:
- Так что там было? – аккуратно убрал ноги со стола. Хоть в тапочках…Видимо, надоело есть то, по чему люди обычно ходят.
Север махнул на него рукой, показывая, что не собирается тратить время на какую-то ерунду.
- Ты в душ? – глаза Реса как-то странно заблестели.
- Да, - Север удивленно остановился на полпути.
- Вазу не задень, - предупредил его Рес и, как обычно, как уже все полтора года, закинул ноги на стол. Северу вообще казалось, что эту процедуру Рес проводил исключительно для него. Так, чтобы позлить и развеять светлые представления о чистоплотных рыцарях мира сего.
Обойдя боком старинную, стоящую на какой-то совершенно не подходящей ей коробке, вазу, Север сел на табурет. Тот заскрипел, а Рес принялся безбожно хохотать, не смотря на то, что в любую минуту мог остановится.
- Если ты в душ. То я, Север…- задыхаясь от смеха, говорил он. - Можно, я сначала заберу оттуда все свои вещи, ладно? И… и прихвачу с собой кран, хорошо? Я его отдам мастеру– пусть хоть это успеет сохранить. Или…Или вообще повешу себе над кроватью, как знак мужества и небывалой силы моего товарища, который выдержал и ничего при этом не укокошил столь длинный путь по направлению к душу – бывалому месту злых чар и наклепов.
Север чуть не стукнул его половником. Чуть, потому что всё ещё не мог его найти.
- Я…это, - с трудом продолжил он и, не выдержав припадочного смеха, стул под ним опасливо закачался.
- Только краник, Север, краник, можно, хорошо? Это...это же последнее, мой сильный друг, что останется…останется, о, Святой… после вашего омытия! – Рес заржал снова.
Север подозрительно сощурился. Надо всё-таки определить момент, когда стражник свалится со стула. Или самому подпилить ему стульчик.
- Ты в порядке?
- Я? – удивился напарник. – В полном! Ой, не могу. Север, ты же один у нас уже как полтора года после начала твоей подработки там хлюпаешься. Чистенький весь такой, свеженький. Ну, до того, пока снова в своей кузне не побываешь. А вот краник оставь, Север, оставь. И не смотри так на меня. Пожалуй, краник – это все, что может остаться в душе после того, как ты туда войдешь. Смотри только дверь грудью не снеси, ага. Ой, Север, не для таких бицепсов, как твои, делали здесь проходы, не для таких…
Север самодовольно усмехнулся.
В подвале не топили и чаще других из всех квартированных в этой казарме, мылся Север. Ему с его полуторадневной подработкой в кузнице было вообще пофиг: холодно, жарко ли. Жарко ему было всегда. И ему всегда хотелось смыть с себя пот, грязь и всё остальное, что за весь день успело на нем собраться.
Впрочем, другим запах был по барабану, купались только те, которых выносить уже было просто невозможно. В душ их затаскивали самые чувствительные из соседей по комнате.
- Слушай, я больше не могу… Съел какую-то дрянь, теперь мучаюсь, - поделился с ним Режес.
- А, - Север кивнул на отодвинутую на край стола тарелку. – Ты, когда на неё смотришь – медитируешь, что ли?
Рес от злости чуть не стукнул кулаком по столу.
- Я этого не могу жрать, понимаешь?! Никашка, ну, хозяин таверны, что нас кормит, пришел как раз тогда, когда я собирался сделать для себя любимого роскошный ужин. И говорит так украдчиво, соблазнительно так: на, покушай, ужину не помеха. Новое блюдо, говорит, от жены. С ванильным сахаром, корицей, яблоками, медом, черносливом и еще чем-то. И, говорит, много не ешьте, а то будет плохо. Ну, вот…Я и согласился. А теперь чуть что съем – так сразу начинаю в сортир бегать! Выбросить свою готовку жалко – всё-таки душу вложил…А ты мне еще и предлагаешь! - Рес чуть не плакал.