Мысли работали, как часы перебирая один вариант за другим. Она помнила весь список, предлагаемых ей умений, словно изучала его не один день. Олимпиада Андреевна на секунду удивилась этому обстоятельству, но потом догадалась, что именно так проявляет себя возросший интеллект. «Что же придумать? – мучительно думала она. В голове самым назойливым было воспоминание об умении, связанное с целительством, также постоянно крутилось предложение Игры прокачивать ветку «Скульптора Ледяных фигур». - «А что, если попробовать объединить эти два умения? – думала Олимпиада Андреевна. - Например, заморозить муху или паука, превратив их в скульптуру, а потом мгновенно разморозить, чтобы они ожили и очнулись». – Она быстро поймала пару мух, закрыла их в пластиковой баночке, потом набрала в ванну воды (пришлось греть на газе целую выварку), и уже приготовившись шагнуть в воду, она быстро вышла на балкон (предварительно накинув халат), и сорвала зеленую ветку винограда, который плелся по ее балкону, взбираясь на следующие этажи. Она вдруг подумала, что прежде, чем проводить эксперименты с живыми организмами (даже теми же мухами и пауками), надо сначала попробовать на растениях.
Она легла в теплую воду, постаравшись вызвать у себя состояние полного умиротворения и расслабленности. Мысли текли медленно и как-то невесомо, но потом она сама все испортила. Она сначала представила муху, летящую в воздухе с трепещущими крылышками, представила как она каменеет от холода, но тут Олимпиада Андреевна вспомнила, что сначала хотела попробовать заморозить листья винограда, потом она подумала о хлорофилле листьев, что это своего рода кровь растений, потом она вспомнила, что не знает какая кровь у насекомых, точнее мух. «Зачем я захотела попробовать оживление? – стала ругать она саму себя. – Нужно было выбрать регенерацию! Разрезала бы палец, а потом представила бы, как волокна срастаются! Вообще-то можно было попробовать умение: видеть состав вещества или видеть свойства предмета. Взяла бы какой-нибудь сплав, заранее зная из чего он состоит и попыталась представить эти два вещества и их связь друг с другом свойства! - мысли теснились в голове, мешая одна другой, не давая остановиться на чем-то конкретном. Вода остыла, нагреть она ее не могла, поскольку еще не прошло положенное количество времени, поэтому она с досадой выбралась из воду, ругая себя на чем свет стоит.
Олимпиада Андреевна не унывала, простой подсчет показывал, что ей нужно для выполнения задания чуть больше пятнадцати часов и заработать всего-то две тысячи рублей… с рублями как раз и могла возникнуть проблема. Товаров на продажу осталось не так много, к тому же не факт, что именно их и купят. Но у Олимпиады Андреевны была еще одна «сокровищница». Раньше в доме в квартирах вода для помывки грелась дровяными водяными титанами, поэтому в подвале дома для жильцов были предусмотрены небольшие сараюшки, в которых они могли хранить дрова. Был такой сарайчик и у Олимпиады Андреевны. Сколько лет она в него не заглядывала – вспомнить было невозможно, поскольку именно этот сарайчик и пал первым, когда Олимпиаду Андреевну обуяла жажда собирательства. Чем он был забит, она не смогла бы сказать даже под пытками, но теперь этот сарайчик очень ее интересовал, и как ни противно было спускаться в полутемный подвал, как ни тяжело было открывать заржавевший замок, ей пришлось это сделать, поскольку мысль о том, что там может быть что-то ценное и достойное продажи, подогревала ее желание очистить сарай и посмотреть что же там есть. А было там столько всего, что ее глаза заблестели радостным блеском.
Во-первых, там был приемник. Такой большой массивный, еще послевоенный. Это приемник достался ей от родителей вместе со стопкой старых пластинок. Найденные пластинки особенно обрадовали Олимпиаду Андреевну, ведь сверху в приемник был встроен проигрыватель, настолько старинный, что там был еще переключатель, который менял скорость вращения пластинок.
Как же Олимпиада Андреевна пожалела, что в данный момент у нее нет такого умения, как воздушный смерч. Он сейчас очень бы пригодился, чтобы очистить все механизмы от пыли и вычистить тканевую панель на самом приемнике. Ей пришлось все это делать руками. Она рассмотрела пластинки. Одна песня занимала целую сторону диска. То есть на одной пластинке помещалось всего две песни. Но она помнила, что и это было большой радостью в их семье, с каким удовольствием и по огромному количеству раз родители прослушивали их (сама Олимпиада Андреевна, будучи подростком, громко пренебрежительно фыркала, считая что вкусы родителей безнадежно устарели). Теперь она с такой нежностью и ностальгией смотрела на пластинки и только страх, что, включив вилку приемника в сеть, она тем самым испортит приемник (кто его знает, что там внутри, может мыши провода погрызли, может еще что-то), мешала ей тотчас запустить проигрыватель и послушать эти мелодии.