Аркадий стоял в конце состава, рукой ухватившись за поручень. Над головой мелькала лампа, но он этого не замечал. Давила мысль, вернувшаяся сама собой, либо спровоцированная молодой парой в центре вагона. Очень бедные видом, они стояли ухватившись за поручень. Парень правой рукой нежно прижимал девушку к себе. Она положила свою голову на его плечо. Волосы у нее грязные, как и потертая шапка парня.
Пробегающий между домами поезд со свистящим визгом влетел в неосвещаемый туннель, будто устремившись к центру земли, чтобы врезаться в раскаленное ядро и погибнув, расплавиться в нём навсегда.
Взыгравшее в Аркадии чувство тягостно упало на грудь сжав легкие, от чего дыхание стало глубоким и редким, трудным, совершаемым будто бы только волевыми усилиями, как против течения необратимого порядка вещей. Пустыми, но несколько грустными глазами он смотрел на пару не отрываясь. Не отдавая себе отчета, Аркадий как в бреду шепотом повторял и повторял, вновь и вновь, пока не прибыл на свою станцию метро: «Когда пошло не так? Когда пошло не так? Когда пошло не так?.. За пределами этих слов, этого пустынного ужаса — смертельный приговор самому себе и против своего же желания.
День 2
- Придется подъехать с другой стороны, - недовольно сказал напарник, скорее просто оглашая факт, а не обращаясь к водителю.
Они ехали на черном служебном автомобиле сидя на заднем сидении. С утра шел редкий дождь из серых капель. Аркадий, ни на что не желая обращать внимания, только наблюдал, как пропитанные пеплом, они, ударяясь, скатываются по стеклу, оставляя за собой мутный след. В голове с самого вечера засел навязчивый вопрос, вновь восставший, кружащий по спирали вверх и тревожа рассудок, чтобы потом вновь умчаться вниз, в глубину, и дожидаться, как всякая пещера дожидается своего эха.
«Что пошло не так?»
- Твари эти откопали какие-то архизмы и заявляют о них.
- Архаизмы, - поправил Аркадий с ударением на "а".
- Похеру как, - поморщился и продолжил. - Казалось, давно пара привыкнуть. Столько уже лет, а вот не могу. Каждый раз то круг приходится делать, то вообще оставлять машину... Твари, - закончил он.
Автомобиль повернул налево.
- Но во всяком мне интересна эта тенденция. - Напарник из тех людей, которые не переносят молчание. - С профессиональной точки зрения. Не то, чтобы я целенаправленно.., но если что попадается на глаза, мимо не пройду.
Он сделал паузу, тщетно ожидая хоть какого-то интереса со стороны Аркадия.
- Одна деталь мне показалась особенно интересной. В ней что-то этакое есть, - и вновь сделал паузу, уже бросив взгляд.
Ледов промолчал и отвернулся к окну, по которому, разбиваясь о стекло, скатывались серые капли дождя.
- Они используют огонь, - немного приглушенно, словно делясь тайной, проговорил напарник. Не исключено, что в его понимании так и было.
Аркадий сначала задумался, всё продолжая смотреть расфокусированным взглядом за стекло, но, поняв, интерес его тут же пропал.
Включив фары, автомобиль не спеша ехал по улице слабо освещая унылые фасады зданий. По встречной проехал другой автомобиль, оглушая скрежетом колодок. Над улицей пролетел патруль, мелькая огнями в наступившей многодневной ночи. Аркадий немного повернул голову и через переднее сидение в лобовом стекле увидел, как вдали россыпью летает множество красных огоньков, как поочередно мелькают сине-красные лампы с десяток патрульных авиалётов, повисших в воздухе. Неразборчиво был слышен гулкий звук динамиков.
- Ты только справа объезжай, понял? - обратился напарник к водителю и стал пояснять свою мысль, лишь бы не молчать: - Огонь. Его задача расколоть бревно, чтобы та дала трещину, а после проникнуть внутрь. Теперь понимаешь, почему огонь, - серьёзно продолжал он.
Ледов молчал. Хотел не слушать, но не получалось.
- Бревно - это мы. Нас они хотя расколоть. Все знают, что за стену им не попасть. Будут возводить вторую, третью, выше, шире - им это не важно. Совсем по хрену сколько там будет стен. То им не изменить, они и не думают - стена будет всегда. Порядок этот будет всегда. Может формой он изменится, но не сутью. Их цель - это мы. Вот зачем им огонь, - заключил напарник.