Вылетая за пределы богатых районов, вознесшихся ввысь небоскребами, можно было увидеть высокую стену, отделяющую их от бедной части города. Это высокая стальная стена, которую не многим удавалось перелезть, а большинству около неё пришлось в риске быть убитыми. Она изгибалась кривой дугой во внешнюю сторону, словно ополчившись на тех, кто вынужден жить за ее пределами - в мире абсолютной нужды.
Этим днем протестующие повели себя необычно. Собравшиеся, толпой растянувшиеся по улицам в свете пылающих автомобилей и витрин в одно и тоже время — как по команде — достали заранее принесенные ножи и бритвы, и закатав рукава, на камеры роем летающих разведчиков резали себе запястья, вытаскивая из под кожи идентификаторы. Некоторым было тяжело сделать это самим, и тогда им помогали единомышленники.
Одна девушка, сидящая на асфальте и прислонившись спиной к стене около витрины, из которой вырывалось пламя, стиснув зубы терпела, пока другая разрезала кожу тупым кухонным ножом смешивая свою кровь открытой раны с кровью подруги и пепельным дождем.
«Я знаю чего ты хочешь», - как в насмешку обернулась голограмма на фоне переливающихся яркими цветами небоскребов.
Ника стояла посреди улицы раскинув врозь руки. Она неудержно смеялась, почти истерически; её желтые зрачки отражая пламя отдавали золотистым оттенком. Девушка подняла лицо навстречу дождю; по щекам и лбу расплывался мокрый пепел. С правой руки на асфальт капала кровь. Она, растерянная, взволнованная и испуганная, в то же время окрылённая, радостная и со странной примесью эйфории даже не знала, толи хочет жить, либо умереть в этот самый момент, когда происходит бессмысленное, ненужное, напрасное, а она здесь, словно театральная кукла на сцене абсурда.
Причину своего состояния она ещё понимала, но вскоре, совсем скоро Ника поймёт, с чего стояла посреди улицы раскинув в ширь руки и неудержно смеясь задрав голову.
Около уха скользнул противный свист, вибрацией воздуха ударил в перепонку, отобрав у Ники всё, до того порождённое в диссонансе происходящего вне и внутри неё. Это была отпущенная в полёт пуля. Она не видела, но свинец за её спиной впился в печенку парня, заставив повалиться на землю.
С зависших в воздухе транспортников начали сбрасывать вооруженные отряды. Был открыт беспорядочный огонь, и к крови, поливаемой с порезанных рук протестующих на мокрый от дождя асфальт, прибавилась кровь черная, из глубоких проникающих ран и артерий. Сначала крики ужаса и страха, отдельно доносились вопли ненависти. Потом гамм толпы наполнился стонами боли и предсмертных мучений. Кровь смешалась с огнем сжигаемых машин, языки пламени выбивались из окон первых и вторых этажей. Большинству бежать было некуда.
Ника очнулась - руки повисли, глаза округлись, губы в ужасе разомкнулись.
Бежать некуда. Она стоит в рост, слева, справа, перед ней падают люди, такие же молодые как она. В округе полыхают витрины. Вдали, перед собой, она видит как беспрестанно мелькает огонь сгораемого пороха из стволов орудий. Серые капли скатываются по лицу смешавшись с её прозрачной слезой. Она взглянула на смерть. Сейчас её убьют. И она сама не знает, совсем не понимает за что её убьют.
Там и тут падают раненные и убитые люди. Стоны, крики с воплями; многие ползут, упали на землю лицами в лужи, кто-то мечется пытаясь скрыться от огня, двое засели около окутанного пламенем автомобиля.
Полыхающий огонь с яростью жизни и тленный дождь с попелом смерти нераздельно смешались. Танец двух влюблённых.
Всё разом в тугой комок — чувства, эмоции и мысли. Ника даже не подумала пригнуться. Она стояла в рост и тревожно оглядывалась по сторонам. Мимо проносились пули, ударялись рикошетом о стены зданий, залетали в полыхающие витрины, впивались в чью-то грудь.
Мысль. Верная мысль! Ника сорвалась к витрине из которой через разбитое окно шквалом вырывался огонь. Одним прыжком она влетела внутрь, вся мокрая сквозь гневное пламя.
Так был встречен вечер этого дня.
Несколько сотен убито, раненых больше. Десятки полицейских получили ожоги не совместимыми с жизнью и другие травмы. Трупы людей поручили убирать властям района. За гроши привлекли бездомных, тем продлевая на пару недель их дешевые жизни. Тела складывались в грузовики, вывозились за город близ свалки и подобно мусору вываливались горой на землю. Все изжившее, ненужное - отход. Жизни отход.