ГЛАВА 37
Потерял я пятнистую кошку
В начале второй половины дня Хансиро увидел поднимавшегося по склону горы бродячего актера. Ну, вот, наконец, и долгожданная княжна Асано! Новый наряд был выбран с большим умом: огромная красная маска демона, сделанная из папье-маше, закрывала беглянку от головы почти до пояса. Длинный нос маски выглядел очень уродливо, и представить, что под ним скрывается красивое личико, было почти невозможно. Такие маски были хорошо знакомы Хансиро: их носили на религиозных празднествах в его родной Тосе.
Хансиро покинул «Ласковый приют», перешел через пропасть по красному лакированному мостику и притаился на обочине дороги, спрятавшись за высокими кустами. Когда княжна Асано прошла мимо его укрытия, ронин вышел на дорогу и последовал за ней. Глядя на беглянку сзади, Хансиро удивлялся тому, каким широким был ее шаг. Женщина шла легко и бодро, невзирая на крутой подъем.
Одеваться и вести себя по-мужски было модно в среде куртизанок и знатных женщин Восточной столицы. Такая манера держаться всегда возбуждала Хансиро, и он был в восторге от того, что княжна Асано искусно владела этим стилем.
Форма ног княжны тоже восхитила его, хотя они и были упрятаны в грязные гетры и таби. Взгляд Хансиро поднялся от узких пяток беглянки к лодыжкам, прошелся вдоль икр, отметил впадины под коленями. То, что располагалось выше колен Кошечки, закрывал от нескромных глаз потрепанный подол длинной мешковатой хлопчатобумажной куртки на ватной подкладке. Но прежде чем Хансиро успел сдержать свои мысли, они проникли туда, куда не мог проникнуть его взгляд.
Хансиро невольно представил себе то божественное место, где ноги красавицы соединялись с туловищем, и «тайную расщелину», скрытую в мягкой густой черной растительности дикой страны любви. Он почти ощутил, как нежно расходится под пальцами этот волосяной покров, как легко расступаются створки пышных розовых складок. В общем, он вообразил себе больше, чем следовало. Сдержанный и волевой мужчина жадно глядел на едва заметные подрагивания двух похожих на тугие щеки младенца округлостей под заплатанным подолом пыльной куртки, и неуместное влечение отдавалось болью в его паху.
Хансиро моргнул, отгоняя расслабляющее видение, и перевел взгляд выше, на сямисэн, висевший у княжны Асано на спине. Но инструмент подпрыгивал и покачивался в такт ее мальчишеской походке, и от этих движений сердце Хансиро забилось быстрее, несмотря на твердое намерение не терять головы, ронин почувствовал стеснение в груди, от которого ему стало еще труднее дышать в разреженном горном воздухе. «Дурак!» — выругал себя Хансиро.
Он стал думать, что ему сказать, когда он подойдет к княжне Асано.
«Не бойтесь меня, ваша светлость!»
Нет, не пойдет. Прежде всего, Хансиро и не предполагает, что Кошечка испугается: взгляд, который она подарила ему в храме святого Дайси, не выражал страха.
«Я здесь для того, чтобы защитить вас от головорезов князя Киры».
Это ее оскорбит: она уже доказала, что может защитить себя сама.
«Я должен предложить вам пройти со мной».
Слишком резко.
«Я не желаю вам вреда, княжна Асано».
Уже лучше. Но умнее будет не произносить ее имени вслух.
Воин из Тосы быстро обогнал путника в маске и встал перед ним. Тот мгновенно замер на месте.
— Я не желаю вам вреда. — Хансиро поднял перед собой сложенный зонт и, держа его горизонтально, загородил дорогу. — Сопротивляться бессмысленно.
— Грабить меня тоже нет смысла. — Мальчик снял маску и усмехнулся Хансиро в лицо. — Я потратил последние деньги на проститутку в саду у моста Санмай. — И он насмешливо помахал длинным носом маски.
В первое мгновение Хансиро совершенно растерялся: лицо под маской не было ни красивым, ни даже женским, и уж во всяком случае не являлось лицом княжны Асано.
— Я принял тебя за другого, — буркнул ошеломленный ронин.
— Может, заплатите мне несколько медяков за испуг, генерал? — Мальчишка попался нахальный. — Вы меня так напугали, что я испачкал набедренную повязку и теперь придется покупать новую.
Хансиро не позволил себе улыбнуться этой наглой выходке, но все-таки дал актеру монету в пять мон. Мальчик поклонился с преувеличенным почтением. Когда он осыпал благословениями детей Хансиро и детей его детей, воин уже шел по красному мосту.
Ронин из Тосы вернулся на высокий балкон «Ласкового приюта», чтобы осмыслить этот неожиданный поворот колеса судьбы. В гостинице его дожидался сын хозяйки.