Молодая женщина сидела, согнув колени, упираясь пальцами ног в противоположную стенку. Ее спина и бедра прижимались к груди и животу Хансиро. Кошечка обвила руками мускулистые бедра своего воина, чьи согнутые ноги оплетали ее бока. Ладони княжны Асано покоились на коленях Хансиро, а голова опустилась ему на плечо.
Он уложил локти скрещенных рук на груди возлюбленной и откинул голову назад, опираясь затылком о край ванной. Влюбленные глубоко вздохнули, а потом стали дышать в одном ритме медленно и ровно. Они закрыли глаза и сидели совсем неподвижно, наслаждаясь полнейшим и совершенным покоем.
Наконец громкий кашель топтавшихся под дверью служанок напомнил им, что другие посетители ждут своей очереди. Хансиро помог Кошечке вылезти из бочки. Влюбленные осушили друг друга маленькими полотенцами и облачились в гостиничные хлопчатобумажные халаты на ватной подкладке с рисунком из синих и белых полос. Когда они вернулись в свою комнату, там все уже было приготовлено для ночлега. В очаге весело тлели угли, а маленькая жаровня добавляла еще тепла. На полу помещения стоял квадратный поднос с курительными принадлежностями. Стопа тюфяков была заботливо взбита, и над ней возвышались две деревянных подставки-подушки. Возле постели темнели, сияя лаком, два низеньких столика. На одном стояли чайные чашки, окружавшие блюда со сладкими пирожками. На другом лежали письменные принадлежности. В переполненной гостинице любовникам лучше не говорить, а писать.
— Я вернусь так быстро, как только смогу, — пообещала Кошечка, поднимаясь с колен, но Хансиро привлек ее к себе, и их сердца забились в общем ритме.
— Я буду ждать, — шепнул он.
Кошечка неохотно высвободилась из объятий воина, отодвинула дверь и вышла в коридор. За дверью она повернулась и вновь опустилась на колени лицом к Хансиро, который сидел у очага, освещенный отблесками углей. Молодая женщина сложила руки перед собой — одна ладонь на полу, другая поверх нее — и поклонилась, потом закрыла дверь, встала и прошла в соседнюю комнату.
Там ее ожидала Касанэ, сидевшая на пятках перед низкой полочкой, заставленной косметикой. Верхняя половина тела девушки была обнажена, и сброшенная с плеч хлопчатобумажная одежда свободно свисала с пояса. Взятое напрокат шелковое платье висело на двухстворчатой стойке в углу и пропитывалось благовониями, которые выбрала для подруги сама Кошечка. Княжна Асано вдохнула ароматную смесь и осталась довольна: это было именно то, что подходило к данному случаю.
Некоторое время Кошечка пристально наблюдала за работой мойщицы волос. Поскольку волосы Касанэ доходили ей до плеч, мастерица начала с того, что дополнила их длинными накладками из черных шиньонов и пучками густой медвежьей шерсти. Потом она достала мешочек с белой рисовой пудрой и обсыпала ею плечи, шею и грудь Касанэ вплоть до сосков. В кожу лица девушки мастерица втерла густое камелиевое масло — основу для косметики. Потом взяла порошковые свинцовые белила, смочила их водой и кисточкой нанесла вязкий раствор на лицо Касанэ, превратив его в гладкую маску.
После того как мойщица волос выполнила основные операции, Кошечка отослала ее и доделала остальное сама. Она подчеркнула линию роста волос на лбу Касанэ черной краской, а глаза обвела сначала красным, потом коричневым ободком. Прихорашивая подругу, молодая женщина давала ей последние наставления:
— Запомни, старшая сестра, — не трещи суставами, не задевай лампу, когда встаешь, и самое главное — не чеши голову вертелом от пельменей.
— Не буду!
Руки Касанэ дрожали так сильно, что она спрятала ладони в рукава. Девушка прилежно изучила все сорок восемь любовных позиций, приведенных в заветной книге, и жаждала применить свои знания на практике, но при мысли, что ей вот-вот придется действительно проделать это, дочь рыбака умирала со страха.
— Двигайся медленно: это делает женщину изящной, — продолжала учить ее Кошечка. Княжна Асано выбрала новую кисточку из лежавшего на полке косметического набора и окунула ее в раковину с губной помадой. Сосредоточенно сдвинув брови, она нарисовала над верхней губой Касанэ маленькую изогнутую, как лук воина, дугу.