Хино стало неловко от того, что он тревожится из-за денег: воину не полагалось унижать себя беспокойством о монетах, которые переходят из рук в руки, не различая высших и низших. Кроме того, княжна Асано — дочь его старого друга, и еще глубже залезть в долги было наименьшим, что Хино мог сделать для нее.
Князь даже испытывал некоторые угрызения совести из-за того, что дочь князя Асано и ее грубый рыцарь не успеют попасть в Эдо вовремя. Так уж он устроил.
ГЛАВА 73
Мирно уснуть
Ночная тьма медленно заполняла паланкин Кошечки, и ей начинало казаться, что это черная жидкость, которая сочилась из трещин, окружающих горы, затекает в носилки и застывает внутри. Кошечке также казалось, что стенки плетеного кузова сдвигаются и все плотнее спрессовывают мрак. Она прижала локти к телу, вообразив на мгновение, что сейчас эти стенки раздавят ее. Плотная вязкая темнота словно выдавила воздух из мерно покачивающего объема, и Кошечка начала задыхаться. Она жадно хватала ртом воздух, делая отчаянные попытки наполнить горящие легкие.
Ей всегда бывало плохо в каго и паланкинах, но никогда не приходилось так худо, как сейчас. От холода, голода, усталости и уколов боли, пронзавшей голову, у молодой женщины начались галлюцинации. Долгая ночь показалась ей самой смертью, паланкин превратился в гроб, а носильщики, с их похожим на шипение свистящим дыханием и кряхтением, напоминавшим хрюканье свиней, обратились в чертей, которые несут ее в Ёми — страну Мертвых. Белая монашеская одежда показалась Кошечке саваном.
Мушиные личинки! Они копаются под ее тугой повязкой! Кошечка укусила себя за палец, чтобы не закричать. Давать волю страху было бессмысленно: молодая женщина знала, что личинки ей почудились. В темноте ее переутомленный мозг вообразил, что она — богиня Изанами, которая спускается в подземный мир. Мушиные личинки пришли из этой легенды.
Перед ее глазами закачалась прозрачная фигура Изанаги, мужа и брата этой богини, висящая в пространстве, словно хрупкое насекомое в темном янтаре.
— Не смотри на меня: я поела из адской печи! — ясно расслышала Кошечка голос Изанами. Богиня говорила с братом, который последовал за ней в страну мертвых.
Но Изанаги все-таки взглянул на возлюбленную сестру. И увидел, что множество мушиных личинок копошится в ее теле. Вот почему Кошечка чувствовала их под повязкой. Молодая женщина ощутила горечь во рту. Она боролась с желанием пощупать живот руками. «Я поела из адской печи». Пот выступил у Кошечки на лбу и тут же остыл в холодном горном воздухе.
Узкая дорога становилась все более крутой и неровной по мере того, как ввинчивалась в изрезанные ущельями горы к северу от Кары. Густые кроны придорожных криптомерий не пропускали свет звезд, а луна уже зашла. Только мерцающий свет фонарей освещал каменистую тропу и отражался от свода ветвей над головами путников. Тени слуг, несших фонари, качались у них за плечами, как черные призраки. Несмотря на темноту, носильщики двигались с удивительной скоростью.
Возможно, они спешили так потому, что, когда замок князя Хино почти скрылся из глаз и лишь самая высокая башня его еще виднелась в лунном свете, Хансиро приказал скороходам остановиться, прошел вдоль паланкинов и поговорил с каждой парой носильщиков отдельно.
Он не сказал этим людям о своих подозрениях. Он просто предложил им денежную награду, если они доберутся до Цутиямы раньше срока, а потом пригрозил, что тот, кто попытается замедлить продвижение княжны Асано, начнет свое следующее воплощение в качестве пищи для рыб в ближайшем глубоком ущелье. Носильщики знали, что по пути им встретится много таких расщелин: дорога витками поднималась вверх, в уединенную плодородную долину реки Кацугава, название которой означало «порожистая». Возможно, для Кошечки было даже лучше, что ночь не позволяла ей обозревать окрестности за окнами паланкина: скалы, поднимавшиеся над дорогой, были такими отвесными, что казалось, будто они валятся на путников под собственной тяжестью. Люди, их поклажа, их мелкие помыслы, их рассуждения о жизни и смерти казались ничтожными рядом с этими громадами.
Горячее желание носильщиков угодить Хансиро приносило результат — паланкины вовсю раскачивались и тряслись. Носилки Кошечки были достаточно просторны, чтобы она могла лечь, правда, садиться потом пришлось бы с большой осторожностью. Но молодая женщина боялась уснуть. Всю ночь Кошечка крепко держалась за тряпичную петлю, привязанную к каркасу потолка, но это плохо помогало. Ее плечи и колени покрылись ушибами. Мышцы живота болели от усталости. Кошечка постоянно напрягала их, чтобы сидеть прямо. Подобранные под туловище ноги ничего не чувствовали, словно две упавшие каменные колонны.