— Ну, иди, хозяин. Жена пусть не отлучается никуда. И сам тоже. Дневать у тебя будем.
Тепло, и солнечные лучи разогнали туман, быстро съедали росу. Воздух наливался тусклым рудым блеском. Спали по очереди в овраге метрах в пятистах вниз по ручью. В полдень неожиданно на просеке появились два немца на велосипедах. Остановились у неширокого развилка дороги, размялись. Один из них свистнул, и к ним из леса подошли еще трое.
Андрей с Жуховским переглянулись: случайность или пронюхали что-нибудь?
Немцы полопотали, закурили и разъехались. В воздухе на просеке остались висеть стружки зеленого дыма.
В ночь все вышли по своим направлениям. Лейтенант с радистом ушли к самой станции. Они должны были засекать прибытие эшелонов, а Жуховский с Андреем и Иван со своим напарником — сторожить дороги и считать, что по ним идти будет.
К вечеру другого дня, как и условились, Казанцев с Жуховским вернулись к домику лесника. С запада надвигалась гроза. Сизо-черная сплошная туча укрыла полнеба, прихватила уже край леса. Колодези скрылись за мутно-сизой пеленой. Казанцев молча шагал за Жуховским с настроением человека, который после трудной дороги подходит к своему дому, где его ждут еда и отдых, как вдруг уши резанул леденящий нечеловеческий крик. Привычная сила вмиг бросила их на землю. Крик повторился, весь пронизанный болью.
«Наши кто-нибудь?» — спросил глазами Жуховский. В желтой щетине лицо омывал липкий пот.
Андрей пожал плечами.
Дверь сторожки с треском распахнулась, и на крылечко спиной вперед вылетел Иван. За ним вышел черноволосый немец в распахнутом мундире, раскорячился, рукавом мундира осушил лицо, закурил.
На крылечко вышли еще двое.
«Сколько их?» — взглядом спросил Жуховский.
Двое подняли под руки Ивана, третий вернулся в дом. Голова Ивана безжизненно обвисла между плеч, болталась из стороны в сторону. Вывернутые внутрь носки сапог загремели по порожкам, заскребли по утоптанной дорожке двора. Немцы подтащили Ивана к рубленой стене сарая, примерились глазами и кинули его к сосновым плахам, которые стоймя были прислонены к крыше сарая. К ним уже спешил третий с ящиком в руке, в каком плотники носят инструмент свой.
— Бери черноволосого, я тех двоих. Не смотреть же. — Кадык Жуховского в желтой щетине дернулся, замер. — И покороче!
Отрывистые автоматные очереди слились с трескучими раскатами грома. Прясла ограды намокли, потемнели. Казанцев оскользнулся, перепрыгивая, упал. Черноволосый сгребал под себя щепки и серый куриный помет. По спине пробегали длинные судороги. Андрей метил ему прямо в пояс.
— Возьми у него книжку солдатскую и пистолет! — Жуховский уже успел вывернуть карманы своих двоих, помогал встать Ивану.
— Михайленко прикончили, — пробулькал Иван. На разбитых вздувшихся губах пузырилась розоватая пена. — Лейтенанта не видел… Потом перевяжете…
Хлынул дождь. Темнота быстро поглощала все вокруг. На мгновение лес озаряли ослепительные фиолетовые вспышки молний. Вырезывались деревья, потоки воды у корневищ, мокрые листья и хвоя, и снова все погружалось в еще большую темноту. Правились по компасу. На просеке Казанцев приостановился, потянул носом, повернул резко влево.
— Речка. Сквознячок, и пресной рыбой тянет.
Иван хватался за грудь, за живот, стонал. Хода однако почти не задерживал. От лесного воздуха и дождя могучий организм его отходил.
Свалились в песчаный карьер. Остановились осмотреть Ивана. Живот был черный, наливался снизу жирной сизоватого отлива опухолью. На груди и спине по три красных полосы в серовато-синем налете.
— Солью присыпали… Ох-х!..
В стороне сторожки одна за другою взлетели несколько ракет, захлебнулись враз автоматы, залаяли собаки.
— Собаки не помогут. Дождь, — круто повернул шею Жуховский, вслушиваясь.
Перебежали широкую наезженную просеку. Держались направления Казанцева. Он все время поводил носом, как гончая по следу. Иван задыхался, хрипел, икал, поддерживая обеими руками живот снизу, но бежал, не жалуясь.
Настигли немцы у самого Донца. Казанцев и Жуховский залегали, били из автоматов по рваным пульсирующим вспышкам. При всплесках молний виделись перебегавшие меж деревьев немцы, черные, как головешки. Сначала пульсирующие вспышки рвали темноту только сзади, потом появились слева и справа.