Проквуст подошел к кубу и принялся вглядываться в толстую продолговатую пластинку. Сзади за ним наблюдал Пилевич. Пластинка висела без подвески внутри прозрачного колпака.
- Магнитное поле?
- По свойствам похоже, но нечто другое, от хоравов досталось.
- Станислав Львович, - сказал Проквуст, медленно обходя куб, а ведь ты скучаешь по хоравам!
- Не скрою, скучаю, - кивнул со вздохом Пилевич. - Они были так обворожительно наивны.
- И щедры?
- И щедры.
- Станислав Львович, пластину исследовали?
- А как же, только бестолку. Ток она не проводит, на магнитные поля не реагирует, такое впечатление, что она вообще всё экранирует.
- Спектральный анализ?
- Так не царапается же! А нагревать я запретил.
- Хоравские приборы применял?
- Не стал, вдруг во взаимодействие войдут?
- Понятно, что ничего непонятно. Скажи, Станислав Львович, а на человека как эта штука реагирует?
- Очень избирательно, только к единицам тянется.
- Тянется? А были случаи, чтобы отталкивалась?
- Не было. Ты же понимаешь, условия эксперимента ... не в толпу же тащить это инопланетное чудо.
Проквуст кивнул.
- С тобой как?
- Неоднозначно: то не видит, то вздрагивает.
- Что ж, продолжим эксперимент? - Проквуст весело глянул на Пилевича.
- Я бы не советовал.
- Что так?
- Есть основания. Пойдём отсюда, расскажу.
- Нет, дорогой Станислав Львович я должен зайти, а за заботу, спасибо.
- Ну, смотри, Георг, я предупредил, - буркнул Пилевич и приложил ладонь к красному кругу на кубе.
Часть стенки, размером с большую дверь, уехала вниз. Толщина стекла поражала - больше стопы человека.
- Георг, колпак поднимать не буду.
- Хорошо, и так сойдет.
Как только Проквуст вошёл, пластина вздрогнула и повернулась к нему боком.
- Обалдеть! - прошептал Пилевич.
Георг пошёл по кругу и синхронно крутилась пластина, чтобы оставаться боком. Проквуст медленно потянул к ней руку, пластина шарахнулась прочь.
- Невероятно, она тебя боится!
- Ничего она не боится, - Проквуст опустил руку и пластина вернулась на место. - Это всего лишь отторжение света.
Проквуст вышел из куба.
- Станислав Львович, пошли на воздух?
- Давно пора!
*****
Они сидели в креслах и следили за гаснущим у горизонта закатом. Проквуст поставил пустой бокал на столик, Пилевич наполнил его.
- Станислав Львович, неужели от всего огромного корабля арианцев осталась эта маленькая пластинка?
- Вряд ли, свидетели видели много падающих обломков.
- И я видел, они ярко горели налету, - Георг наклонился к Пилевичу, - Где же тогда они?
- Мои люди ничего не нашли. Арианцы тоже искали и с тем же результатом.
- Не верю я им!
- А я верю. Они ведь пытались тебя захватить после разрушения крейсера?
- Ну, пытались.
- А зачем ты им, если столь желанная тьма свалилась бы им в руки?
- Ну, ради прикрытия иных целей или из мести.
- Тебе конечно, лучше знать, но зачем тогда они меня на свой корабль таскали?
- Тебя, зачем?!
- Для беседы с какой-то арианской шишкой.
- Зовут не Аор?
- Нет, его имя Смарл. Он сказал, что обломков они не нашли и попросил меня включиться в поиск.
- И ты бесплатно согласился?
- Ещё чего! Обещали три слитка золота.
- Обманут.
- Хрен с ними, мне и так интересно.
- Что ж получается, Станислав Львович, выходит, обломки кто-то прихватил?
- Не исключено, но кто?
- Я выясню. Мне давно надо было об обломках подумать, а я расслабился, размяк. Спасибо, хоть ты напомнил!
- Георг, что ты себя винишь, может крейсер действительно весь сгорел?
- Да? А пластина? Кстати, как она к тебе попала?
- Георг, ты даже представить себе не можешь, насколько огромна армия моих агентов. Люди живут в самых различных точках Земли, занимаются своим делом, но всегда помнят, что если что-то необычное попадет им в руки, неважно, информация, камень, похожий на метеорит или древняя рукопись, то это можно продать. Я щедро плачу.
- Представляю, сколько хлама тебе притаскивают.
- Ну, не мне же его тащат. На меня работают лучшие профессионалы, так что до меня доходят реальные артефакты.
- И как же ты определил, что пластина арианская?
- Это ты определил, а я лишь установил, что она внеземная.
- И как же?
- Мои ребята специальный детектор смастерили. Мы через него метеориты пропускаем, надёжность сто процентная.
- А твои люди руками находки не трогали?
- Нет, я сразу приказал соблюдать максимальную осторожность.
- Ну и чутьё у тебя, Станислав Львович!
- Да, уж, Бог не обидел.
- Но ведь всё равно были люди, которые пластину руками брали, ну агенты, торговцы, что с ними?
- А ничего, - Пилевич развел руками. - Такое ощущение, что пока пластину не замечаешь, она вроде бы тебя тоже не видит.
- А если замечаешь?
- Вот об этом, - Пилевич горестно кивнул, - я и хотел рассказать. Один мой ученый, Алфий, очень способный был мальчик, взял пластину в руки.
- И что?!
- Внешне ничего не изменилось, но у меня во всех лабораториях скрытая сигнализация и наблюдение имеется. Охрана успела перехватить парня, он с пластиной наружу торопился. Хорошо и я был на месте.
- Охрана не заразилась?
- Парня усыпили дротиком, потом меня дождались. Я пластину в ту хоравскую коробочку и поместил.
- А с парнем что было?
- Проснулся, сел на табурет и замолчал, словно все слова забыл. Мы к нему по динамику и так и этак, молчит. Живой истукан. Вот я и принял решение засунуть его в камеру анабиоза. Мне хоравы оставили парочку. Хочешь посмотреть?
- Парня? Нет, потом. Ты лучше скажи, что, кроме поведения заметил?
- Аура у него серая стала.
- Вся?!
- Вся.
- Станислав Львович, арианцам говорил о пластине?
- С какой стати? Я же не знал, что она арианская.
- И даже не догадывался? - усмехнулся Проквуст.
- Подозревал. И раз пластина арианская, ты и решай.
- Спасибо за доверие, Станислав Львович, тогда пока молчим. Сначала я должен срочно побывать на месте гибели крейсера. Как можно скорее я должен вылететь в Израиль, а потом попасть в Ливан. Поможешь?
- Я всё организую. Отель, где заказать?
- Отель ты знаешь.
- 'Парк', это старьё?
- Обнюхаю старые следы.
- Понятно, сделаю. Завтра, скажем, в семь утра за тобой придёт машина. Устроит?
- Станислав Львович, ты что, волшебник?
- Нет, волшебником Смит был, а я только учусь. Но секрет уже знаю: большинство людей любят деньги, особенно, если это большие деньги.
- Спасибо, тогда я домой, с твоего позволения.
- Удачи, Георг.
*****
За машиной Проквуста автоматически закрылись ворота, он приехал домой. Вот он, блистающий стеклом и металлом, даже ночью в них отражаются звезды и пологие звуки прибоя. Разве ж это не сказка? Ему так хорошо здесь со своей семьёй. Георг много раз спрашивал себя: и это всё? Все его страдания, потери и невероятные приключения, это всего лишь прелюдия вот к такой спокойной жизни? Награда герою состоялась? Но почему тогда от этой мысли холодно на душе?
Сыну уже почти шестнадцать. Взрослый, настолько, что сам рассказал отцу, что с друзьями ему не везет. Георг очень серьёзно ему тогда ответил, что школа не имеет права занимать в жизни человека слишком большое место. Она очень скоро станет воспоминанием, приятным или не очень, но всего лишь воспоминанием. И если при этом даже самые невероятные успехи школьных лет останутся вершиной всей жизни - это катастрофа. Кажется, Артём понял. Он очень разумный, не по годам.
Проквуст хлопнул дверцей машины и посмотрел наверх. Так, ну, конечно же, сын внеурочно смотрит телевизор, а Леночка, наверное, читает при ночнике. Георг вздохнул, жаль, что господь больше не дает им детей.
Он шёл по коридорам дома и никак не мог избавиться от ощущения скорых перемен. Неужели конец счастливой и спокойной жизни?
- Георг!
Проквуст вздрогнул и растерянно посмотрел на свою Леночку. Та сидела в постели под ночником и что-то сжимала в руках.