— Но как можно выкинуть золотое украшение, жалко же, — чуть слышно сказала она, выходя из его кабинета.
Тим с беспокойством поймал себя на мысли, что он еле сдержался. Ему так хотелось нахамить ей, сказать, что надо не кольцо было выбрасывать, а в зеркало на себя повнимательнее посмотреть желательно при включенном свете, состричь взъерошенную копну сена на голове и начать жрать поменьше, а лучше вообще выкинуть все продукты в помойное ведро.
В дорогом красном платье, плотно облегающем ее мощную фигуру эта тетка была похожа на огромную гусеницу.
Почему-то хотелось наорать на нее и выставить вон.
Следующим посетителем был мужчина, которому в принципе не нужна была никакая помощь, он хотел, что бы Тим его просто выслушал не перебивая. Этому представителю сильного пола нужно было внимание, и он уповал на то, что Тим в первую очередь врач, и то, что он ему сейчас расскажет, автоматически станет врачебной тайной.
Нет, он никого не убил и не покалечил, но было в его рассказе, что то такое, от чего даже Тиму было немного не по себе.
Больше неприятных сюрпризов день не принес. Все шло своим чередом, небольшое количество клиентов компенсировала стоимость услуг.
Вначале шестого Тимур с наслаждением потянулся и стал собираться домой.
7
***
Когда он садился в машину после своего рабочего дня, было немного грустно, и занятый своими мыслями он даже не заметил, как снова оказался у Лии во дворе.
Свет горел лишь на кухне.
Тим решительно направился к ее двери. Он долго мучился сомнениями, уже протянув руку к звонку на ее двери, вдруг отдергивал ее, будто звонок мог его укусить.
Как же давно он здесь не был.
Когда заходил в подъезд, головная боль достигла своего апогея. Тимур все таки собрался с духом и решил, как его сегодняшний клиент выложить ей все как есть, рассказать все, начиная с той кошмарной ночи.
Тим очень боялся, что Лия вообще не захочет его слушать или просто ему не поверит, но больше довериться он никому не мог. В лучшем случае любой другой человек сочтет его сумасшедшим, а ему так нужно было выговориться.
Все эти бредни, что если не с кем поделиться проблемой или своими страхами надо написать их на бумаге, он считал глупостью и знал, что это не помогает.
После мучительных раздумий решил рассказать ей все, ничего не утаивая, про то, как сидел практически без денег и напрочь пропивал те жалкие копейки, которые ему перепадали, про ту нереальную ноябрьскую ночь и страшного гостя, про их непонятно на чем заключенную сделку, про свою головную боль и то «лекарство», от которого она проходит, про несостоявшийся развод…
Он не ждал от Лии помощи, ему просто были необходимы ее поддержка и внимание.
Тимур чувствовал, что с каждым днем сходит сума все сильнее. Понимал и то, что ему никто не может помочь. Он дал себе слово даже не прикасаться к Лии, только бы не выгнала.
Уже несколько раз он проводил время с Леной, нет, он не любил ее, но с ней было лучше, чем с продажными девочками, с ней было проще, чем с Лией, ему нравилось психическое и физическое подавление Лениной воли, для нее он был господином, он спокойно пользовался ее молодым телом, играя на том, что она тянется к нему. Для Тимура их отношения были простыми сессиями, расплачиваясь с ней дорогими подарками или деньгами, он уходил и никогда не скучал по ней. Иногда, когда не мог не думать о Лии, которую так и не смог забыть, он был особенно жестоким, подчиняя Лену своей воле.
От ее слез проходила его безумная головная боль, и что она при этом чувствует ему было все равно. Порой он готов был ее растерзать, но сдерживал себя.
Он чувствовал, что с каждым днем становится все агрессивнее и безжалостнее, то, что раньше его умиляло, теперь мягко говоря, бесило. Исключением была только Лия. Только о ней он мог думать с нежностью. Именно встреча с ней сподвигла его противостоять Хозяину.
Тимур стоял у ее двери и никак не мог нажать на кнопку звонка. В беспомощной нерешительности присел на ступеньки и закурил. Лия была той искоркой, от которой у Тима горел огонь, подогревающий его жизненные силы. Когда опьянение деньгами и роскошью прошло и он осознал, какой дорогой ценой он за все это заплатил, внутри появилась такая безумная пустота, что Тимур никак не мог найти себе места.