Где-то на середине реки их накрыли огнем. Фонтанчики воды запрыгали от свинцового дождя. Теперь только вперед и как можно быстрее — в этом было спасение. Вперед, на тот берег, на врага, к Полтаве! Плывший рядом боец попал под град пуль, его голова тут же скрылась под водой. Мирзо придерживал пулемет, не мог бросить плот. Он крикнул командиру расчета:
— Товарищ сержант, Костин тонет!
Сержант плыл впереди. Он греб левой рукой, а правой держал над водой автомат. Услышав крик, обернулся:
— Бобаджанов, ты что?
— Костин утоп, его убило!
Сержант зло выругался и крикнул Мирзо:
— Вперед, к берегу! У пулемета заменишь Костина!
Через две-три минуты ноги почувствовали дно. Берег был в нескольких метрах. Упершись ногами в песок, Мирзо изо всех сил толкнул плот к берегу. Там был враг, там был бой — беспощадный, с кровью и смертью, но там была Полтава, и эта мысль вытесняла все…
Вот что вспомнилось и словно опять увиделось Мирзо Бобаджанову, когда он вместе с Алексеевым вышел на берег Ворсклы.
На другой день Бобаджановы простились с Полтавой и улетели в Крым на отдых. Покупались в теплом, ласковом море, съездили на экскурсию в Севастополь, отдохнули, подлечились.
Домой вернулись к началу уборки хлопка. Бобаджанов собрал секцию ветеранов войны, предложил организовать бригаду для сбора хлопка. Его охотно поддержали. Первым вызвался идти в поле майор в отставке Шайдуров — активист секции. Война искалечила его тело, отняла руку, но не убила могучий дух воина-коммуниста, не сломила волю фронтовика.
Примеру Шайдурова последовали подполковник в отставке Макеевский, а потом и другие.
Ветераны войны во главе с Мирзо Бобаджановым выехали в колхоз имени Ленина Ленинабадской области. Колхоз знаменит на всю республику. Руководит им участник войны, знатный хлопкороб дважды Герой Социалистического Труда Абдилзафар Саматов. В среднем за год колхоз собирает по 32 тонны первосортного хлопка-сырца. Это больше, чем выращивалось во всем Таджикистане до Советской власти.
Председатель Саматов сам встретил ветеранов, поклонился им в пояс:
— Большая честь принимать вас в колхозе. Ваши награды сияют ярче солнца, ваши глаза блестят, как у молодых джигитов. Да не устанут ваши руки, не ослабнут в биении ваши храбрые сердца…
В тот же день бригада Бобаджанова вышла в поле. К поясам подвязали мешки-фартуки, и пошли ветераны на хлопок, рассыпавшись в цепь, как в атаку. Согнувшись в пояс, обливаясь потом под палящим солнцем, они долгими часами собирали щедрый дар земли. Раскрытые звездчатые коробочки с хлопком манили к себе, завораживали ослепительной белизной. Но взять содержимое коробочек было нелегко. Высохшие на солнце, твердые и острые, они царапали до крови ладони, словно не хотели отдавать драгоценное содержимое…
Мирзо оказался наиболее крепким и выносливым. Он подбадривал товарищей, шутил, предлагал передохнуть.
— Рановато еще, командир, — отмахивались ветераны. — Мешки еще не полные.
Набрав полные мешки, сборщики относили их к тележкам, взвешивали хлопок и высыпали на тележки. С пустыми мешками шли назад и снова склонялись над кустами. Каждый собрал за день по нескольку десятков килограммов хлопка. Шайдуров с одной рукой не намного отстал от остальных.
И так день за днем — в полном напряжении, без скидок на возраст, на усталость…
Были у Мирзо и другие дела: поездки с агитбригадой в город энергетиков Нурек, на строительство Байбазинской ГЭС, в Ходжентский район. Здесь самая благодатная почва для воспитания молодежи на боевых и трудовых традициях старших поколений, для работы по подготовке юношей к военной службе. Из этого района вышли 36 Героев Социалистического Труда и 5 Героев Советского Союза. Только в одном колхозе имени дважды Героя Социалистического Труда Сайда Ходжи Урунходжаева 19 Героев Социалистического Труда и два Героя Советского Союза. Здесь с любовью оформлен зал Героев, создан свой музей, есть комната военно-патриотического воспитания, кабинет гражданской обороны, работает университет будущего воина.
Побывал Мирзо с лекциями и докладами на полях Вахшской оросительной системы, в цехах Таджикского алюминиевого завода, в вузах и школах, в музеях, организациях ДОСААФ, на призывных пунктах. Он не уставал работать с людьми, бывать в массах, слушать и наблюдать, черпать опыт, брать все ценное и нести людям.
Сабохат по-женски жалела мужа, видела, как он устает, как все больше его беспокоят раненые ноги, и как могла помогала, утешала, советовала отдохнуть неделю или хотя бы денек. Мирзо обещал побыть дома, поменьше «мотаться» по районам и областям, А на деле выходило другое — телеграмма, звонок, приглашение… И опять Сабохат оставалась одна.