– И что с ними стало?
– У них из ушей и на макушках выросли гороховые усики и стручки, и после этого они убежали. Я правда не со зла, я только хотела, чтобы меня не трогали. А вы видели Тейзурга, хотя бы издали?
Оба содрогнулись и начали мямлить, что не видели, князь Ляраны – слишком важный господин, чтобы каждый мог запросто его увидеть.
– Я тоже пока его не видела, – грустно вздохнула девушка. – Я здесь никого не знаю и никому не нужна.
– Мы могли бы держаться вместе, – предложил Монфу. – Клянусь, у нас нет на уме ничего непочтительного. Вы ведьма, а мы пострадали от колдовства одной ведьмы, и ищем кого-нибудь, кто нам поможет. Не смеем обратиться к господину Тейзургу, а он наверняка сумел бы избавить нас от вредоносных чар.
Куду ошарашено уставился на приятеля: мол, что ты несешь?
Тот сделал тайком воровской знак, которому научил их Чавдо Мулмонг: у меня есть план, не мешай.
– Что за ведьма? – спросила Фламодия.
– Чернявая старуха с золотыми коронками на зубах, умеет прикидываться молодой красоткой. Она хотела, чтобы мы стали ее любовниками, но мы с кузеном не так воспитаны, мы ей так и сказали. И тогда она зачаровала нас, теперь нам кажется, что мы не такие, какими должны быть.
– Если носит золотые коронки, возможно, это золотая ведьма, – глубокомысленно заметила девушка. – Ведьмы, которые получают свою силу от металлов, часто бывают жесткими по характеру. Я могу проверить вас на чары.
Согласились, изобразив заинтересованность. Разумеется, Фламодия никаких чар не обнаружила.
– Держаться вместе я согласна, – произнесла она нерешительно. – А то я ночую в недостроенных домах, там по ночам холодно и страшно. Будем всем говорить, что я ваша кузина. И найдем какой-нибудь способ, чтобы встретиться с Тейзургом. Вам надо, чтобы он вам помог, а я просто хочу его увидеть… Хотя я знаю, что я ему не нужна…
– Может быть, нужны, только он этого еще не понял, – утешил Монфу.
Девчонка взглянула на него с надеждой и благодарностью.
– Ну и зачем нам кузина? – спросил Куду, когда они привели ее в гостиницу, где снимали комнату, а сами вышли купить съестного. – Защитить нас она не сможет – ни от него, ни от нее.
– Попробуем с ее помощью подобраться к нему, и если получится, заманить в ловушку, – с решимостью висельника прошептал Монфу. – Безобидная девушка, в самый раз для прикрытия. Все равно других шансов у нас нет. Что нам еще остается?! Если будем барахтаться, может, и выплывем…
Глава 11. Танцы на столах
– Этот мой, плюс восьмой! – торжествующе рявкнул Горвен, здоровяк, балагур и душа компании. – Учитесь, ребята, пока меня не сожрали. И вы, рыжая барышня, тоже учитесь.
За эту вылазку он поймал больше всех увхо. Ну, это в порядке вещей, что он всех обошел. Остальные одобрительно заухмылялись, Хенга тоже улыбнулась. Она подозревала, что «жизнерадостный балагур» – всего лишь личина, за которой прячется такой же, как она, профессиональный разведчик. Может, и нет, но скорее все-таки да.
Несколько групп амулетчиков отправились кружными путями из Батты, приморской столицы, до Фарзейма, «драгоценного сердца Черугды». Туземные чиновники пожаловались на увхо, которые нападают на людей даже средь бела дня: мол, будем нижайше признательны, если северные гости примут участие в охоте на нежить – в тех местах, которые находятся в стороне от мощеных государственных дорог, и куда королевским служителям добираться несподручно. Северные гости, делать нечего, согласились, так как были заинтересованы в добрых отношениях с хозяевами страны. Не хватало, чтобы те столковались с Ложей, готовой на все, лишь бы укрепить свои пошатнувшиеся позиции.
В местечке под названием Руква трое спутников Хенги отправились в «харчель», как называл такие заведения Горвен – помесь харчевни и борделя. Она с ними не пошла. Там едят и совокупляются в общих залах, разделенных на условные кабинетики потрепанными складными ширмами – иногда эти ширмы падают, но на такие мелочи никто не обращает внимания. Тяжелое дыхание и страстные стоны мешаются с чавканьем и звуками отрыжки, ароматы благовоний не могут перебить крепких запахов пота, проперченного жареного мяса и пойла, которое в Черугде гонят из чего попало. Работать она могла в любой обстановке, а отдохнуть и поесть – нет уж, ей бы что-нибудь поприличней. Высмотрела в конце улицы вывеску с цветком фиэ.
Цветок означал, что здесь останавливаются те, кто блюдет свою нравственную чистоту, а также государственные чиновники с женами и наложницами. Наискосок от «харчеля»? Но ведь на расстоянии в сотню шагов!