Мучаха не могла без содрогания думать о Вуагобу. Арнахти считал, что «открыл способ без риска использовать ресурсы Вуагобу», но у его подневольной помощницы было свое мнение насчет того, кто там кого использует – не совпадавшее с хозяйским.
Тейзург пропадал в лечебнице, и туда же регулярно бегала Венша. Точнее, Венкина, которая перед каждым визитом допытывалась у подруги:
– Вот скажи, я ведь красивая? Разве я похожа на чучело?
– Нет, не похожа. Да, красивая, – терпеливо отвечала Тунанк Выри.
– А она меня чучелом обзывает!
– Так не ходи туда.
Услышав этот резонный совет, хранительница Ляраны вздохнула, театрально закатив глаза к потолку, и тут же сощурилась:
– Только не говори, что я сейчас похожа на Флаченду!
– На нее ты тоже не похожа, – утешила мучаха.
Венкина глянула в зеркало – пышные волосы цвета ржавчины распущены, в ушах аметистовые серьги, платье из китонского фиолетового шелка сшито по меркам и очень идет ей – и легкой танцующей походкой устремилась к лестнице. Ну, не болит же у нее нога! То-то из лечебницы ее гоняют, как симулянтку.
Зато избавились от Бельдо Кучелдона и Понсойма Фрумонга, они же древние маги Куду и Монфу. Тейзург отпустил их, даже дал им немного денег на расходы, но связал их клятвой, что те никому больше не станут служить и ничего не совершат во вред ни Хантре, ни ему. Клятва такая, что им не поздоровится, если нарушат. Те отправились с караваном в Мадру, сами были рады-радешеньки убраться из Ляраны.
– Если б они тут задержались, я бы их со свету сжила, и Тейзургу с Хантре ничего бы не сказала, – оскалилась Венша. – Пусть только попробуют вернуться!
– Они не попробуют, – возразила Тунанк Выри. – Или я плохо разбираюсь в таких, как они.
Самым умелым экзорцистом в тройке устранителей была Спица. Пусть ей недоставало личной магической силы, чтобы сравняться с такими признанными мастерами, как Суно Орвехт, это дело поправимое. Маги способны делиться друг с другом силой, поэтому работайте, коллеги, боевым треугольником: двое отдают свои ресурсы третьему, который вступает в схватку с демоном.
Когда появилась Харменгера – идентифицировали ее сразу, такое ни с чем не перепутаешь – маги Ложи приготовились дать отпор. Местные проблем не создавали. Студент присоединился к треугольнику в качестве вспомогательного донатора, одна из женщин упала в обморок, другая повела себя разумно: кричать не стала, схватила детей и спряталась за спинами у магов.
До сражения не дошло. Всласть натешившись со своей жертвой, демон отшвырнул несчастного, открыл Врата Хиалы и был таков. Тогда Костоправ послал мыслевесть аснагисскому коллеге, с которым поддерживали связь, и устранители бросились на поиски пострадавшего. Если это беглый Властелин Сонхи – в самый раз добить угробца.
Оказалось, не он. Возле дома с выбитыми окнами и сорванной крышей лежал в лопухах неизвестный им молодой человек. Ни слова произнести не мог, только мычал. Рот перемазан кровью, тело в синяках, задница и вовсе в плачевном состоянии.
Из Улпы прибыли маги-дознаватели, допросили парня, используя обмен мыслевестями – и выяснилось, что без Дирвена тут не обошлось. Эти два дурня сами вызвали Харменгеру. Захотели испытать неземное наслаждение от ее поцелуев. Пострадавший балбес, которого звали Шунепа Кужевандо, это наслаждение сполна испытал. Сначала язык демона изранил ему рот, а потом Харменгера, которую ловчий круг студента-недоучки не удержал, решила оттянуться по полной. Дирвен тем временем сбежал, используя «Пятокрылы».
Эмиссары Ложи не скрывали досады: напали на след угробца, почти к нему подобрались, а теперь все насмарку, и снова его выслеживай. Бородатые аснагисские коллеги поглядывали на них со сдержанным сочувствием.
За окном серебряный океан – то ли сон Олосохара о тех временах, когда нынешняя пустыня была дном доисторического водоема, то ли игры луны, соткавшей свои миражи поверх его древней песчаной шкуры.
Похоже, это ляранская лечебница. Надеялся обойтись без эффектных обмороков, но не получилось – судя по тому, что очнулся здесь.
Насмотревшись на Олосохар, Хантре вернулся на койку, перекинулся и уснул, свернувшись клубком. В облике удобней.
Наутро он чувствовал себя неплохо, не считая общей слабости, как на физическом, так и на магическом плане. Зажег на пробу шарик-светляк – один, второй, третий… Четвертый дался с трудом. Вытащил, не прикасаясь, чайную розу из узкогорлой льдистой вазы и потом аккуратно вернул на место. Передвинул на пядь тем же бесконтактным способом столик, ваза пошатнулась, решил дальше не экспериментировать.