Омлахарисият безучастно стояла посреди комнаты.
– И я не могу разгадать, – сказал Хантре. – Возможно, это что-то такое, с чем никто из нас раньше не сталкивался.
– Тебе тоже простительно. В силу некоторых причин, для тебя это слепая зона. Так и быть уж, маленькая подсказка: носитель у вас перед глазами, вы его видите.
Фальшивая родинка? Чужой волосок, неотличимый от ее собственных волос? Все ведь проверили…
– Черная краска, господа, – выдержав паузу, сострадательно усмехнулся Эдмар. – Всего лишь немного черной краски.
Маги переглянулись. Не хотела бы Зинта оказаться на их месте – если б ее по лекарской части этак дурой выставили!
– Корень бугги, смешанный с черной краской? – лишенным эмоций тоном уточнила Марченда. – Спасибо за помощь, коллега Тейзург. Вы определили, где именно нанесено зелье?
– Необходимо удалить с ее тела все волосы до единого, включая брови и ресницы. Вы ведь это умеете, коллега Марченда? Мог бы я, но лучше, если это сделает женщина. Чтобы ей не пришлось испытывать неловкость, когда она очнется. Возможно, она вспомнит, что с ней происходило, пока она была под заклятьем.
Вот это правильно, подумала Зинта, совсем на тебя не похоже, но правильно.
– Идем со мной, – магичка взяла Омлахарисият за руку.
– И не забудьте убрать коричневую краску с ее кожи, – добавил Тейзург. – Скорее всего, это красящий сок какого-то растения, в который для стойкости тоже подмешали буггу.
– То-то у нее черты лица, нехарактерные для тропических народностей, – отозвалась Марченда. – Мы предполагали, что она метиска. Идем, моя хорошая.
Вроде бы дело пошло к примирению. По счастью, все трое – люди рассудительные. И зачем было, спрашивается, вот так по-зложительски их третировать?
Встретив хмурый взгляд лекарки, Эдмар печально улыбнулся:
– Бывает, что у тебя все рушится и сердце разрывается… Со мной это не в первый раз, а все равно больно, как в первый. Трудно быть добрым, когда вся жизнь вдребезги.
Присутствующие озадаченно молчали.
– Что у тебя рушится? – спросил Хантре.
– Скоро узнаешь.
– И как ты сразу определил, что носитель – краска?
– Тоже скоро узнаешь.
Марченда и Омлахарисият отсутствовали около часа. Эдмар помалкивал – один раз высказался и больше никакого театра, это подтолкнуло Зинту к мысли, что ему сейчас и впрямь нерадостно. Суно и Крелдон сидели с невозмутимым видом. Возможно, вели неслышную для других беседу, обмениваясь мыслевестями. Зинта бродила по комнате и рассматривала корешки книг на полках. Тикали висевшие в простенке ходики с резным кораблем.
Наконец те вернулись. Девушка странно выглядела без бровей и ресниц, а кожа у нее и впрямь оказалась светлая, как у ларвезийки или молонки.
– Теперь моя очередь, – заявила лекарка. – Призову силу Тавше и покончу с нарывами. Новые больше появляться не будут, раз заклятье разрушено, а то, что есть, быстро заживет. Главное, чтобы она очнулась.
– Вторая необходимая часть – назвать ее по имени, – сказал Тейзург. – Тогда очнется. Имя, данное ей при рождении, запрятано внутри «Омлахарисият» – как видите, ничего оригинального.
– Тавше, силы твоей прошу!
Выполнив ритуал, Зинта приступила к лечению. Через несколько дней от нарывов следа не останется. Волосы, брови и ресницы тоже отрастут, только на это уйдет больше времени.
Пока она работала, Марченда раздала остальным карандаши и бумагу – писать имена. Рано или поздно найдут нужное, тем более что последовательность звуков в таких случаях остается неизменной.
Все принялись подбирать варианты, один Эдмар вместо этого что-то рисовал на своем листке.
Когда Зинта закончила, маги стали по очереди называть имена. Больше всего их оказалось у Марченды, некоторые она сама придумала – вдруг подойдет? Омлахарисият ни на одно не отреагировала.
– Коллега Тейзург, вы не хотите принять участие? – подчеркнуто корректно осведомился Суно. – Возможно, вы вспомните какие-нибудь древние имена, ныне забытые, и среди них найдется нужное.
– Не обессудьте, коллеги, мне просто было любопытно посмотреть, как вы справитесь со второй частью задачи. Нет нужды гадать. Я знаю, как ее зовут.
– А почему сразу не сказал?! – возмутилась лекарка. – И откуда ты знаешь?
Снова эта невеселая кривая улыбочка.
– Мы знакомы. Можно сказать, выросли вместе.
Зинта уставилась на него в замешательстве, а потом тихо ахнула. Если б не нарывы, если бы лицо не опухло из-за этих нарывов… Тогда бы всякий заметил, на кого похожа Омлахарисият!
– Стало быть, она иномирянка, и явилась оттуда же, откуда пришли вы? – подытожил Крелдон.