Верховный Маг и его первый помощник не стали ей перечить.
Перед отбытием в свой мир Хантре захотел поговорить с Зинтой наедине, и они вышли в соседнюю комнату. Сперва он расспрашивал о Марсии, а после сказал:
– У меня к вам просьба. Расскажите кое-что Тейзургу. Только не завтра, а через полторы-две восьмицы. Я договорился с миром не только насчет себя, его проблема тоже улажена. Он снова может открывать Врата Перехода, уходить и приходить когда захочет. Ни он сам, ни все маги вместе взятые не смогли бы разрушить это заклятье, но мир Сонхи может такое заклятье отменить. Держать здесь Эдмара взаперти еще несколько лет рискованно для всех окружающих, пусть лучше по мирам гуляет. Сюда он все равно будет возвращаться, Лярану и Сираф не бросит. Через полторы-две восьмицы, хорошо?
– Хорошо, – согласно закивала Зинта. – И что он здесь взаперти беситься не будет, тоже хорошо. И… простите, что не сказала вам правду, хотя узнала вас еще вначале, осенью. Мне запретили, я не могла нарушить запрет.
– Я знаю. И кто запретил, тоже знаю. Не переживайте из-за этого.
– А Эдмар… Он ведь, наверное, куда раньше двух восьмиц догадается про Врата, я бы на его месте каждый день пробовала!
– Можем поспорить, не догадается. Вот увидите.
Отправив Зинту домой, Суно завернул вместе с Крелдоном на улицу Дерева-с-Колокольчиками. Прислугу будить не стали, при свете шариков-светляков поднялись в башенку для чаепитий. Стояла глухая ночь, когда бодрствуют только коты на крышах да сидят в потемках двое магов, которым не терпится обсудить насущные дела.
– Мерзавец готов был нас убить. Заметил? Всех бы положил, и домишко Марченды спалил бы, чтоб никаких улик.
– Затруднительно было не заметить. И ведь никого бы не пощадил, даже Зинту… Ради того, чтобы человек, которым он одержим, умер в неведении и не мучился. Одно слово, отродье Хиалы, и место ему в Хиале.
Крелдон угрюмо кивнул. Их отношение к коллеге Тейзургу после сегодняшнего эпизода отнюдь не улучшилось.
– А коллеге Хантре честь и хвала, – сменил тему Орвехт. – Экую дрянную ловушку миновал, не замаравшись. Кто другой на его месте попался бы на уловку Лормы. И я бы попался, чего уж там, и потом бы до конца жизни сам себя казнил.
Крелдон снова кивнул, помолчал, задумчиво произнес:
– Знать бы, какой срок ему отмерен… И кабы подгадать, когда придет время, чтоб у наших людей, в лояльном семействе… Были ведь исследования в этой области. Выдадим задание нашим выездным библиотекарям в том числе на эту тему искать.
«Выездными библиотекарями» называли агентов, которые добывали для Ложи редкие и ценные книги, свитки, записи. Добывали чаще всего в чужих библиотеках – и в Ларвезе, и за рубежом. А что еще остается, дорогие коллеги, после того как Властелин Сонхи уничтожил книгохранилище, занимавшее несколько зданий в угробленной резиденции Светлейшей Ложи? Только вот это самое и остается, да пребудет с нами милость воровского бога Ланки.
– Вопрос, будет ли прок от такой ворожбы, он ведь из тех, кто может выбирать, – осторожно напомнил Суно.
– По крайней мере, если мы сможем его своевременно идентифицировать, то постараемся привлечь в Ложу, такой функционер при надлежащем руководстве на вес золота. При условии, что он нас не переживет…
Луна глядела на них с небес сквозь облачную пелену: эх, вы, интриганы.
На клухамском Морском базаре чего только нет: сюда везут товары и с Великого материка, и с Оборотного архипелага. Ткани и приправы, драгоценности и амулеты, меха и краски, оружие и лекарства, музыкальные инструменты и бартогские механизмы – если что-то пользуется спросом, оно здесь непременно найдется. Только сначала будешь долго блуждать в лабиринте торговых рядов, разглядывая диковинки вроде вееров из плавника рыбы-стрекозы или кувшинов из тончайшего, как стенки мыльного пузыря, радужного стекла с острова Муон. Говорят, здесь можно найти даже «звездную соль» и русалочье молоко – если знать, у кого спрашивать.
Компания путешественников с материка искала сиянский фарфор. Двое мужчин, один светловолосый, другой чернявый, и женщина в экзотическом головном уборе из крашеных водорослей, купленном в здешней лавке.
Наняли улыбчивую старушку-провожатую, та повела их извилистыми закоулками, где сменяли друг друга одноэтажные магазинчики и ряды прилавков под навесами. Все расписное, от обережных орнаментов в глазах рябит: Морской базар похож на россыпи бисера.
– Это уже близко, – подбадривала Клориф своих клиентов. – Сейчас мы обойдем стороной дурной квартал, там ходить опасно. Там безобразничает шайка оборванцев: нападают, пристают к женщинам, требуют денег.