Эдмар чувствовал себя скверно, несмотря на то что «Сторожа здоровья» трудились, как шестеренки в часах. Лечебные артефакты разделили на две связки: одна висела на шее у пациента, другая была у Хантре, который заряжал их своей силой. Маги выжимали из них все что можно, и все равно их мощности не хватало. Эта Сволочь больше не помирала, но и улучшений не наблюдалось.
Хантре сдержал слово, рассказал о маме. Ложа хотела ее использовать, как рычаг воздействия на взбунтовавшегося первого амулетчика, а рыжий решил сплавить ее в безопасное место – пусть разбираются без нее, потому что за преступления Дирвена она не в ответе.
– Прелестно, наконец-то сознался открытым текстом, – встрял в разговор Эдмар, ради такого случая очнувшийся. – Хантре, ты забыл упомянуть о том, что между делом спер в резиденции Ложи две шубы, принадлежавшие достопочтенным архимагам. Одна из черного соболя, другая из полярного медведя, каждая стоила целое состояние. Боги и демоны, какой восхитительный скандал из-за этого случился… Но я сделал все, чтобы отмести гнусные инсинуации в твой адрес.
– А шубы зачем? – удивился Дирвен.
– Ее унес Пёс Зимней Бури, – сухо пояснил рыжий. – В полете на высоте холодно.
Он все время так говорил, сухо и отстраненно: мол, информацию я выложить обязан, раз пообещал, но ты для меня по ту сторону стенки.
Когда он пришел в переулок Трех Плошек, с мамой были наемники Лормы. Та велела изувечить и убить Сонтобию Кориц, чтобы Дирвен подумал на Ложу. Хантре прикончил их и в помещении все изнутри выжег, чтоб никаких улик, а маме перебинтовал искалеченные руки и увел ее оттуда. Потом Дохрау улетел с ней в свои владения за Сновидческим хребтом, в стойбище шамана, который разобрался, что она опутана остаточными чарами пшоров, и нашел способ их снять.
Ну да, Хеледика объясняла, что это делается во время поимелова, и помочь женщине может только мужчина, а мужчине – только женщина, поэтому она тут не справится.
Мама наконец-то полностью избавилась от чар шепчущего народца и стала женой того шамана, и сейчас носит его ребенка, будущую сестру Дирвена.
– Как их можно найти?
– Этого не скажу, – отрезал Хантре. – Такого уговора не было.
– Я же поклялся, что не причиню им вреда!
Рыжая сволочь промолчала и на все попытки продолжить разговор никак не реагировала. Зато Наипервейшая Сволочь промурлыкала:
– Игнорировать и бесить он умеет… Обожаю...
До промозглого серого рассвета они все-таки дожили. Долина по-прежнему ходила ходуном, но уже с промежутками, которые раз за разом увеличивались. Видящий и хвостатая сошлись на том, что колебания затухают, но не были уверены, что этот поиметый маятник опять не начнет разгоняться.
– Дух долины навел бы порядок, если б Арнахти не посадил его в ловушку, – расстроено морща лоб, сказала Тунанк Выри.
– А кто ему помогал? – поддел ее Дирвен.
Сникла: наверняка же не обошлось без ее участия.
– Ты лучше Аленду вспомни, – неприязненно бросил рыжий.
– А ты… А ты вспомни «Пьяный перевал»!
Ну, просто не пришло на ум ничего другого. Рыжая сволочь бешено сверкнула глазами, а мучаха проворно отползла, чтоб не зашибли ненароком, но тут встряла Наипервейшая Сволочь:
– Насколько мне известно, в «Пьяном перевале» никто не умер, и все остались довольны… Как бы ни отрицали это впоследствии.
Хантре развернулся уже к нему, и Дирвен тоже переместился в сторонку – пусть лучше между собой подерутся, а то ведь он даже вмазать ни тому, ни другому не сможет как следует, раз поклялся богами и псами. Но до драки не дошло. После минуты молчания Хантре процедил:
– Вот ты и позавтракал...
Эдмар улыбнулся и развел руками. Во сволочь, он же бывший демон, может питаться энергетическими выплесками. Хотя обычная жратва ему тоже нужна, как и всем остальным.
И воды бы раздобыть. У Хантре за спиной вместе с мотком веревки висел кувшин, а у Дирвена лежала в сумке мятая жестяная кружка, да пить было нечего.
После того как Тунанк Выри по ведомым лишь ей признакам выбрала безопасное место для очередного привала, решили чего-нибудь поискать. Дирвен отправится туда, где раньше был огород – может, на грядках что-то уцелело, а Хантре сходит к ручью за водой. Он этого ручья никогда не видел, но сказал, что найдет. Хвостатая останется с Эдмаром.
У них около часа до следующего содрогания долины, за это время нужно обернуться туда-сюда. У Дирвена есть «Верный провожатый», запоминающий дорогу, а рыжая сволочь и так не потеряется.