Этот образец денежного знака Ирландии является уникальным экспонатом.
О судьбе Марии Михайловны мне ничего неизвестно. Возвратилась ли она на Родину — в город на Неве?
ПЛАТОК ТКАЧИХИ
ла Великая Отечественная война. Полчища фашистов рвались к колыбели Октября — Ленинграду. Отряд, которым я командовал, получил приказ срочно выступить на поддержку наших войск, сдерживающих яростные атаки врага на город Пушкин.
Вечером наша колонна подходила к Ленинграду со стороны Парголова. Свернув в сторону от дороги, отряд расположился вблизи поселка, укрывшись среди кустов и деревьев. Здесь был дан привал для ужина.
Было 8 сентября 1941 года.
Неожиданно в городе загудели сирены воздушной тревоги. В небе показалось множество бомбардировщиков в сопровождении истребителей. Мигом поднялись навстречу врагу наши истребители. Затрещали зенитки. Послышались один за другим сильные взрывы авиабомб. Вскоре вспыхнули в нескольких местах города пожары.
Над Невою, словно тучи, поползли бело-коричневые, вперемешку с черными клубы дыма, зловещими языками вздымались к небу ярко-красные языки огромного пламени.
Меня окружили ребята из ближайших домов. За ними начали подходить взрослые. Посыпались вопросы:
— Товарищ командир, как на позициях?
— Неужто не остановить этих гадов? — с болью сказал седой, небольшого роста человек.
Я отвечал, что фашистов непременно остановим.
— Под Ленинградом они найдут свою могилу…
— Не видать им города Ленина как своих ушей! — выкрикнула бойкая молодая женщина с грудным ребенком на руках.
— Верно! Верно! — поддержали двое мужчин.
— Дяденька командир, ваш конь смирный?
— Смирный.
— Можно подержать его за повод?
Опустив подпруги и растрензелив коня, я передал повод мальчику.
— Как тебя зовут, герой?
— Володя. А у меня папа тоже воюет. Он старший сержант, артиллерист, бьет фашистов на фронте.
Подошло еще несколько ребятишек. Они с любопытством разглядывали мою казачью кавказскую шашку в богатой серебряной отделке. Володя первый не выдержал:
— Можно потрогать саблю?
Я оттянул от себя портупею, взяв в обе руки шашку.
— Это не сабля. У сабли должны быть дужка, ободок или крестовина… Понятно вам, ребята?
Все хором ответили:
— Понятно!
— А клинок можно посмотреть? — спросили разом двое ребят.
Я осторожно вынул клинок, подняв концом вверх.
— Ой! Какая она острая, — проговорил самый маленький.
Я рассказал, что шашка моя — участница мировой и гражданской войн. Вложив клинок в ножны и повернув шашку тыльной стороной, я прочитал выгравированную надпись: "Младшему уряднику Сунженско-Владикавказского казачьего полка Владимиру Грусланову от сотника А. Алиева. Двадцать пятого декабря тысяча девятьсот шестнадцатого года". Тут же пояснил: младший урядник — это то же, что и младший сержант, а сотник — старший лейтенант. Ребята и взрослые молчали, внимательно осматривая украшение шашки.
— А что же это вы без знамени? — нарушив молчание, спросила стоявшая вблизи женщина.
Я ответил:
— Знамя у нас есть, но оно находится в штабе. Мы — подразделение… Нам знамя не положено.
Женщина, словно смущенная, отошла в сторону.
Спустя минут пятнадцать — двадцать, когда вокруг нашей группы солдат и офицеров собралось довольно много жителей поселка, неожиданно появилась та самая женщина, которая спрашивала о знамени. Она, расталкивая собравшихся, пробиралась в середину. В ее руке я увидел сверток. Подойдя совсем вплотную, она громко, словно на собрании, обратилась ко мне:
— Дорогой товарищ командир! Я потомственная текстильщица. Мои отец и мать работали на фабрике имени Веры Слуцкой. Там работала и я с мужем. Он артиллерист, на фронте. Сбежал из дому, не попрощавшись с матерью, старший сын, Петя, брат Володи, который коня вашего держит.
Я после смерти Владимира Ильича Ленина, вождя нашего, в тысяча девятьсот двадцать четвертом году по ленинскому призыву вступила в ряды нашей славной Коммунистической партии. — С этими словами она подняла над головой развернутый платок с изображением Ленина. — Это подарок старых работниц фабрики всем нам, комсомолкам. Он очень дорог мне и моей семье. Но вот сегодня я решила с ним расстаться. — Она протянула платок. — Возьмите его! Пусть это будет как знамя. От всего сердца… Поверьте! От всех нас… Верно? — воскликнула она, повернувшись к собравшимся.