Смотреть во все глаза.
Эдак с минуту…
— Аарон, — пробормотала я, запрокидывая голову назад, чтобы посмотреть на небо, потому что я больше не могла выдерживать его взгляд.
Только когда он быстро поднялся на ноги и выпрямился, я наконец взглянула на него, обнаружив, что это длинное тело нависает надо мной. Его руки на мгновение потянулись к подолу футболки, прежде чем он стянул ее через голову и бросил без церемоний на песок.
Я отпрянула и жадно уставилась на его пресс на секунду другую, но потом взяла себя в руки и перевела взгляд на его лицо.
— Что это ты делаешь?
Не отрывая взгляда от моего лица, он потянулся к молнии на шортах. Продолжая наблюдать за мной, он расстегнул молнию и стряхнул их с узких бедер, на которые я бросала взгляд всякий раз, когда он был в купальных трусах. И вновь его тело, как и всегда, выглядело безупречным, даже в лунном свете, одетый в боксеры. Я чувствовала себя последней извращенкой, потому что не могла отвести взгляд от этого великолепия.
— Снимаю одежду, чтобы она не промокла, — ответил он небрежно, снимая шорты.
— А с чего это ей промокать? — нервно спросила я, ну чисто истеричка. Похоже я сама же вырыла себе эту могилу. И ежу понятно, чем это все закончится. Вот знала бы, что желание подбодрить его так дорого мне обойдется, так десять раз подумала, прежде чем кидаться ему на помощь.
— С того, что я иду в воду. — Он сложил шорты и бросил их поверх футболки. — Идешь?
И мое сердце заколотилось быстро-быстро.
— Нет.
Аарон подмигнул.
— Да.
У меня сжалось горло.
— Аарон…
— Пойдем, мы не станем заплывать на глубину. Можешь держать меня за руку.
Я закашлялась. Аж слюной брызнула. Чуть кишки не выкашляла.
— Мне бы хотелось, заходя в воду, держаться за нечто больше нежели твоя рука…
Аарон поперхнулся. Слабо сказано: поперхнулся.
— Господи, Ру, — выдохнул он.
Вот блин.
Кровь прилила к лицу.
— Ты же знаешь, что я не то имела в виду.
Его смех был таким открытым, громким и счастливым, что во мне что-то щелкнуло.
— А прозвучало пошло, да?
— Еще как!
Я и не знала, что он может так громко смеяться.
— Я пошла в дом, — пробормотала я и не шелохнулась.
Он запрокинул голову и расхохотался еще сильнее, положив руку на идеальный пресс, на который я ни в коем разе не собиралась смотреть. Наконец он закончил ржать, сделал глубокий вдох и очень довольный собой произнес: