Дверь на веранду распахнулась и на пороге появился Аарон. С подносом. Под глазами виднелись синяки, но он улыбался мне еще теплее прежнего. Происходило что-то, чего я не понимала.
— Доброе утро, — сказал он.
— Доброе утро, — откликнулась я, наблюдая, как он направляется ко мне.
Он протянул мне тарелку и опустился в то же кресло, что и вчера. На белой тарелке лежали два блинчика с чем-то похожим на шоколадную крошку. И они были в форме головы Микки Мауса.
Я подняла глаза и увидела, что он выжидающе смотрит на меня и улыбается.
— Нравится? — спросил он, вытаскивая из кармана шорт две вилки и протягивая одну мне.
Я не могла перестать лыбиться.
— Как это ты сумел?
— Скиллы.
Я закатила глаза, при этом продолжая улыбаться.
— Не, правда.
Он подмигнул.
— Нашел, что в шкафу пылилось. Мне показалось, что тебе понравится.
В шкафу в пляжном домике его отца. Напомнила себе и довольно.
— Я ведь уже говорила: ты не обязан для меня готовить каждое утро. Я могу и хлопьями обойтись.
— Мне хочется, — просто, но твердо, ответил он.
И я как законченная идиотка не удержалась и спросила:
— Почему?
Опустив вилку на тарелку, он начал отрезать кусок своего простого круглого блинчика.
— Потому что я так хочу, Ру, — непринужденно ответил он. — Ешь, поторапливайся. Нам нужно идти.
— На рыбалку? — спросила я с такой надеждой в голосе, что сама себе удивилась.
Его рот расплылся в улыбке.
— Неа. За ракушками.
— За чем, прости? — прохрипела я.
— Ты не ослышалась. У тебя есть какие-нибудь резиновые тапочки с собой?
— Я похожа на последнюю идиотку, да?
— Ты не похожа на идиотку. — Аарон склонил голову набок и ухмыльнулся.
Но его улыбка говорила о другом. Я выглядела как идиотка. На улице было больше тридцати градусов жары, на голове у меня красовалась соломенная шляпа, а на шее нечто, что Аарон назвал приспособой, которая напоминала ворот водолазки.
— Я типа собиралась на дерби в Кентукки, но потом передумала, и решила покататься на лыжах, и в конце концов, решила рвануть на пляж.