— Там, откуда я родом, все знают о моей семье. Это не секрет
— Не сомневаюсь.
— Нет, я хочу сказать тебе, что я просто… ты так долго живешь в тени своей семьи, и когда ты больше не хочешь быть в ней, все думают, что ты тупица.
— Ты не тупица. С чего ты это взял? Кто тебе это сказал?
— Все. — Его губы коснулись внутренней стороны моего колена. — Вот почему я пошел в армию. Я не знал, чем хочу заниматься, но знал, что не хочу поступать в колледж и заниматься семейным бизнесом, как это делал мой брат, а до него — мой отец. Именно этого все и ждали. Это то, что все всегда делали. Присоединялся к одному из семейных предприятий.
Он говорил о ком-то еще? Но спросила другое:
— Но ты не хочешь?
Одна из рук Аарона обхватила мою голую икру.
— Нет. Не то чтобы. — Пауза. — Я больше ничего не знаю наверняка, Ру.
— Тогда забей, — сказала я ему так же легко, как он всегда говорил мне, что я могу делать все и вся. — Или присоединись к семье. Это прозвучит банально, но ты можешь делать все, что пожелаешь. Что угодно. Со временем ты разберешься. Просто потому, что ты не хотел поступать в колледж много лет назад, это не значит, что ты не сможешь поступить в будущем. Если хочешь, можешь остаться в армии. Ты можешь делать все, что угодно. Невозможно быть неудачником, если ты счастлив. Тебе не нужно зарабатывать кучу денег, чтобы быть успешным. Посмотри на меня, я предпочла быть бедной и истощенной, нежели постоянно работать и делать то, что я ненавижу. — Я помолчала. — Может быть, я не самый лучший пример. Все, что я хочу сказать, — делай все, что хочешь. Именно это ты мне всегда и проповедуешь, не так ли?
Аарон некоторое время молчал, не отрывая взгляда от огня.
Я коснулась его мягких светлых волос и наклонилась ближе к его уху.
— Я тоже не знаю, что делать со своей жизнью. Но кто-то из моих знакомых сказал мне не отказываться от своих мечтаний. Ты же знаешь, что я помогу тебе во всем разобраться, как только смогу, так же как и ты поможешь мне. Рурон, помнишь?
Он склонил голову и задумчиво посмотрел на меня через плечо. Прежде чем я успела среагировать, прежде чем успела подумать, он прижался своим ртом к моему. Губы к губам, а потом улыбнулся и нерешительно кивнул, как будто почти поверил в то, что я сказала.
И это было нормально. Потому что я не собиралась прекращать говорить ему то, что он хотел услышать. Никогда.
Больше мы особо и не разговаривали. Жарили на костре еду, с удовольствием ее ели, а потом еще сидели несколько часов у костра, пока тот почти не погас. Мы затушили костер и поплелись обратно в дом. Моя голова была полна всевозможных мыслей, над которыми хотелось думать и над которыми совсем не хотелось размышлять.