Должно быть это было написано на моем лице, потому что Аарон спросил:
— Что случилось?
— Ничего, — прохрипела я.
Он приподнял бровь.
— Точно тебе говорю.
Его бровь не опустилась.
— Аарон.
— Руби.
— Аарон, без шуток.
— Руби, без шуток.
Я застонала и со вздохом упала обратно на его кровать, уставившись в потолок, как будто он мог дать мне волшебные стальные шары, которых мне не хватало всю жизнь. Матрац прогнулся, и мне не нужно было видеть лицо Аарона, чтобы знать, что он был прямо рядом со мной… придвинувшись ближе к моему бедру по тому, как двигалась кровать и от жара, охватившего мою кожу.
Его рука опустилась на мою, и он произнес.
— Говори, в чем дело?
Хотела ли я смотреть ему в глаза, когда собиралась сказать то, что хотела? Не, не очень-то.
Или все-таки нужно поднять глаза?
Этот ответ был неудачным, да.
Скользнув локтями вверх по одеялу, которое, как я только что поняла, было аккуратно застелено в какой-то момент, я приподнялась и сделала глубокий вдох, только после этого заметила, что задерживала дыхание. Я почистила зубы и прополоскала рот, пока была в ванной, так что, по крайней мере, хоть в каком-то смысле я приготовилась. Эти карие глаза пристально смотрели на меня, и его рот искривился ровно настолько, чтобы на щеке появилась ямочка.
«Сейчас или никогда, Руби. Время пришло».
Проглотив застрявший в горле грейпфрут, я почти прошептала:
— Можно мне сегодня спать с тобой?
Карие глаза моргнули.
«Сейчас или никогда», — повторил я про себя. Мир был создан для сильных.
Поэтому я продолжила:
— И под спать, я думаю ты правильно понял, что я имела в виду.
Он знал, что я имела в виду. Он всегда знает, что я имею в виду.
— Ты не обязан этого делать, если не хочешь, — выпалила я, чувствуя, как мои воображаемые яйца скукоживаются и исчезают прямо на глазах.
Розовое и красное поползло вверх от воротника футболки Аарона, поднимаясь все выше и выше, пока он сидел на корточках, глядя на меня так, словно не мог поверить в то, что я только что сказала. Я тоже не могла. Выскользнув из его хватки, я поднесла сжатые в кулаки руки к глазам и застонала.
— Мы можем просто притвориться, что я этого тоже не говорила. Ну как вариант. Это, наверное, самый лучший вариант. А знаешь что? Давай так и сделаем. Договорились?