Паша выпила несколько глотков воды.
Время клонилось к вечеру, подруги должны были уходить.
— Пойдете по домам, проверьте, чтобы ничего не было лишнего, — напомнил Виктор. — А вот эти листовки надо расклеить.
Виктор передал девушкам несколько листовок с кратким изложением сводки Информбюро.
Наташа Косяченко и Шура Белоконенко вышли вместе. Они обратили внимание на усиленные патрули. По мостовой шагали полицейские.
— Чуют беду, — шепнула Косяченко, — она не за горами…
На углу Словацкой подруги расстались.
Листовки, одновременно расклеенные в нескольких местах, наделали много шума. В ответ на кичливые речи фашистских предводителей об успешном продвижении на Восток листовки рассказывали о действительном положении дел на фронтах. Немцы соскоблили листовку на привокзальной площади, а она, словно волшебница, появилась в парке, потом ее обнаружили на доске объявлений. Жители Луцка узнавали правду, и это приводило в бешенство фашистов и их прислужников.
Когда Паша и Виктор остались вдвоем, они сообща обсудили серьезное задание Волынского подпольного обкома партии, переданное связным партизанского отряда. На складах Луцка хранились химические снаряды. Их завезли сюда в большом количестве и усиленно охраняют. Ставилась задача: похитить такой снаряд и переправить его командованию партизанского отряда.
— Как же после провала Громова взяться за выполнение такого задания? — недоумевала Паша.
— А добыть снаряд нужно во что бы то ни стало. Сама знаешь, время не ждет.
— Мы разработаем план после твоего возвращения с маяка. Правда, Виктор?
— Да, да. Обдумаем все до мелочей. — Потом с горечью добавил: — Ряды наши редеют… Кто все-таки предал Громова?
— Не знаю. Но попал он в беду не без помощи наших недругов. Без сомнения! — констатировала Паша.
За час до истечения комендантского часа Измайлов взял у Паши карту, которую должен был передать на маяке, и вышел на улицу. У порога она его попросила:
— Не задерживайся. Виктор, мы должны многое подготовить.
— Постараюсь.
Виктор крепко, по-мужски пожал нежную руку Савельевой. Почему-то сейчас девушка показалась ему старше своих лет. Суровая. И лишь глаза красивые, большие, задумчивые…
— С маяка заходи прямо ко мне!
— Обязательно!
Это была их последняя встреча. О чем думала в тот вечер Паша, Виктор не знал. Он шел и твердил про себя: «Мужественная девушка, эта Савельева».
На маяке Виктор передал Ступину карту и собранную в городе информацию. Материалы эти связные понесли дальше.
— Я должен возвратиться в Луцк, предстоит большая работа, меня ждут, — прощался Измайлов со Ступиным.
Не доходя Киверец, Виктор заночевал, тесные сапоги натерли ноги, он решил отдохнуть. Вместе с ним остался связной Леонид Андриенко, который шел по заданию в Луцк.
— Вдвоем веселей, о ночевке я похлопочу, места эти мне хорошо известны, — сказал Андриенко.
Остановились в хате знакомой вдовы. Она накормила гостей, приготовила постель.
— Когда уже жить будем, как люди! Издевается немец, мочи нет! — жаловалась хозяйка.
— Потерпите, — успокаивали гости женщину.
Рано утром вдвоем вышли из крестьянской избы. Возле леса их встретила бандеровская сотня. Бандиты вплотную приблизились к Виктору. Помощник сотенного, высокий, с молодым, изрытым оспой лицом выдвинулся вперед.
— Ты кто такой?
— Городской.
— Поляк?
— Нет, русский.
— Где родился?
— В Змеиногорске.
— Это же где такой водится?
— В Алтайском крае.
Бандиты переглянулись. Помощник сотенного улыбнулся и во все горло соврал:
— А я тоже сибиряк. Что-то такого змеиного города не слыхал. Наверное, партизан?
— Нет, я рабочий.
— А ты? — обратился помощник к связному отряда.
Я бодзячевский, в город иду, может, обувку какую достану.
— Обыскать!
Виктор выхватил пистолет и в упор два раза выстрелил националисту в грудь. Никто не ожидал такой дерзкой выходки, и, воспользовавшись замешательством, Виктор со связным побежали. Но замешательство бандитов длилось не долго. По убегавшим открыли огонь. Связной неестественно закружился на месте волчком и упал. Виктор пробежал еще десяток шагов и тоже споткнулся. «Досада… Как же Паша?»…