Петериса прошляпил. Но студенты Высшей Школы Демиургов мне не подотчетны. У них свои кураторы и наблюдатели. Так почему именно мне в вину поставили то, что мальчишка зарвался?
Теперь еще и леди Наталья…. Последнюю чешуйку с хвоста отдам – ее Феллен притащил в наш мир! Сама она даже зачатками магии не обладает. Зато самоуверенная. Будто бессмертная. Это она знает, про то читала, этим интересовалась! Ее дело – студентам обеды готовить. За бытом следить, чтобы грязью не заросли. Все! Я так и рассчитывал, когда на тракт отправлял. Думал, разгребу немного дела, займусь трактом вплотную. Тем более, приказ Повелителя получил еще месяц назад. Тракт должен быть восстановлен. Кто ж знал, что Феллен ее не просто так сюда отправил! Что леди –лучшая подруга Хозяйки!
Что еще я пропустил? Порталы. С порталами одни непонятки. Во-первых – кто и когда их создал, если о горном хрустале и его свойствах в Светлом давно все забыли. Даже самые старые и опытные архимаги. Включая драконов и эльфов. Так! Стоп! Эльфы!
Надо спуститься на землю в прямом и переносном смысле. Вот так…. Здесь, в Синих горах, у меня есть собственное убежище, где можно превратиться в самого себя и перевести дух. Подозреваю, Шерридар о нем знает. Но молчит. И то хлеб. В свой клан я летаю редко. Потому что уродился изгоем. Не знаю – в кого. Черных с золотом драконов в нашем мире нет. Ни одного, кроме меня.
В детстве я даже думал, что подкидыш. Случается у нас такое. Какая-нибудь не озабоченная моралью драконица сносит яйцо и подкидывает его в семью обеспеченных драконов. Да, у нас двойной способ рождения детенышей. Обычно – как у млекопитающих. Всю беременность мать проводит в человеческом облике и на свет появляется вполне нормальный дракончик в ипостаси человека. А бывает, что драконице надо грех прикрыть. Тогда – в облике дракона она через три месяца сносит яйцо и либо забывает его где-нибудь в южной пустыне – там как раз есть удобные местечки с подходящей температурой. Либо подкидывает его.
Правда, родители меня быстро убедили в обратном. Еще одна способность драконов: определять родственников по голосу крови. Очень удобная способность, особенно, если ты в другом мире, вокруг одни люди и не с кем даже словом перемолвиться. Кому-то из моих знакомых везло: они не помнят свою жизнь в другом мире. Я –помню. Не знаю, почему так случилось. Я помню, и как уходил на Землю. И как обустраивался в теле своего реципиента. Мальчишка совсем. Совершенно не похожий на меня. Невысокий, соломенные чуть волнистые волосы, зеленые глаза…. Но спортсмен. Не очень удачливый гимнаст. Упал с брусьев, в кому впал. Тело выжило, потому что туда заселили меня. О, я развил это тело! Можно сказать, довел до совершенства! Правда, так и остался низкорослым крепышом и от заикания не избавился. В какой-то степени так было проще. Экзамены сдавал письменно. А если учесть, что способность считывать мысли я не утратил, то и учить мне нужды не было.
В институт поступил. Хореограф, блин. Нет, танцевать я всегда любил, так что озаботился изучением новой для себя культуры. Тут ведь еще одна заморочка: мы не просто болтаемся в чужом мире. Мы обязаны изучить что-то совершенно новое для нашей расы. Привнести, так сказать.
А подобных танцев я никогда раньше не видел.
И все бы ничего! Учился, с друзьями однокурсниками погуливал. Женщины у меня были. Не всем же нравятся красавцы. Некоторые девушки и на таких крепышей западают. Короткие, ни к чему не обязывающие романы.
И надо же было ей появиться на моем пути! Как раз в тот момент, когда мне - человеку было тошно. Уже не помню – из-за чего. С тех пор даже в нашем мире прошло почти сорок лет. Впрочем, время на Земле и у нас течет как-то странно. То идет день в день, то ускоряется, то замедляется. Неважно….
Она соткалась из солнечного сияния. Так мне показалось в тот момент. Хотя просто был солнечный осенний день, и все вокруг сияло: и высокое, пронзительно синее небо, и золото берез, которых было полно в сквере вокруг нашего корпуса института. И она. Распахнутый коричневый плащ летел за ней по ветру, открывая стройные ножки, которые ступали легко, будто танцуя по асфальтовой дорожке. Подошла, положила руку мне на плечо.
-Не грусти, смотри, какой светлый день! Меня Наташей зовут. А тебя?
-К-Костя…
Я хотел рассмотреть день, а видел только ее. Светлая блузка, короткая юбочка. Оранжевый шелковый шарфик играет с длинными локонами…. Я и сейчас путаюсь, пытаясь припомнить их цвет. То солнечно-рыжие, то отливающие медью, а то и вовсе будто покрытые осенней позолотой…. Не могу сказать точнее. Вот глаза ее я помню. Лукаво прищуренные, прячущиеся за стеклами очков, они смотрели на мир с любовью. И гордостью. Это было потом. Когда она носила моего ребенка. Словно она носила не ребенка, а новый мир, по крайней мере. Помню, как потемнели ее глаза, когда я, движимый гордостью самца, заявил –впервые не заикнувшись ни в одном слове, что ребенок не мой. Что ни она, ни ее вы---док мне не нужен. И вообще, я женюсь.