«Живущим с надеждой на Бога живой Устроил Он город на небе святой,
Сходящий в сиянье для нас, как венец, — То кров ли родной и обитель сердец?
Да, да, да, да! То кров родной,
И мне со святыми там вечный покой».
Сколько лет она не слышала словацкого слова! Как сладостно звучали знакомые звуки любимого с детства языка! Она не всё понимала, но знала, что речь шла о чём-то прекрасном, чего ей не хватало и в чём она так нуждалась. «Ах, где я найду покой? Для меня не будет покоя», — подумала несчастная женщина, зарыдав. звуки гармонии умолкли, и эта бедная загнанная, обманутая душа с раненым сердцем услышала молитву, какой ей ещё не приходилось слышать.
Мягким голосом кто-то молился о помощи и свете для бедных, блуждающих без Иисуса душ. Затем тот же голос стал читать Евангелие, и дама, увидев говорящего, не могла оторвать глаз от его благородного лица Он читал историю о Закхее, который готов был пожертвовать всем, чтобы только увидеть Иисуса.
Баронесса, поняв, что это текст из Слова Божия, с удивлением осмотрелась: не в церкви же она была. Но последовавшая за чтением проповедь так увлекла её, что она забыла всё вокруг.
Проповедник описывал, каким богатым и влиятельным человеком был Закхей и что ему всё же чего-то недоставало. В горе он не имел утешения, радость обычно длилась недолго. У него не было недостатка ни в чём, но тяготило его бремя совершённых грехов, от которых он не мог избавиться и за которые, во что он верил. Бог накажет его во времени и в вечности.
Молодой человек разъяснял всё так ясно как будто рисовал на полотне или в зеркале показывал судьбу самой Наталии. Затем он рассказал про Господа Иисуса Христа, кем Он был и зачем Он пришёл в этот мир.
На одной из скамей в комнате сидели люди, о которых в Писании сказано: «Пойди по дорогам и изгородям и убеди прийти!».
Это им он объяснял всё так ясно и просто и пытался несколькими словами сказать всё, что человек должен знать, чтобы поверить в Иисуса Христа и спастись. Он не знал, что его слушает высоко поставленная дама, которая его не поняла бы, если бы он говорил иначе.
Потом он говорил о том, как Закхей встретился с Христом и принял Его в своём доме и какое счастье и мир Он даровал его сердцу. Наконец он заговорил о стихе, который запомнился Наталии особенно: «Ибо Сын Человеческий пришёл взыскать и спасти погибшее», в том числе и тебя, дорогой брат, и тебя, дорогая сестра! Приди к Нему, прими спасение, как Закхей! Аминь».
Последовала краткая горячая молитва и пение одного гимна.
Баронесса поднялась и вышла, потому что у неё закружилась голова от спёртого воздуха. Она села на скамью во дворе и смотрела, как люди тихо расходились. Но у неё не было сил, да и гордость не позволяла попросить кого-нибудь отвести её в ГОСТИНИЦУ.
Здесь, под небесным шатром, ей было легче. Ведь там был Бог, о Котором она сегодня впервые услышала, что Он так возлюбил мир, что отдал Сына Своего Единородного, Который прошёл Иерихон и Иерусалим, чтобы принять смерть. Он явился Закхею, осчастливил его, а потом Он пошёл, чтобы умереть за него и за нас тоже.
Она посмотрела ввысь, но вдруг испуганно вздрогнула: кто-то к ней наклонился. Она увидела красивое лицо молодого человека, проводившего собрание.
— Извините, пани, что помешал вам, но мне кажется, что вы здесь чужая. Могу ли я чем-нибудь служить?
— Да, пан, вы очень добры. — Голос и поведение молодого человека тронули её до слёз. — Мне до утра придётся побыть в Подграде, а я не знаю, где можно найти приличную гостиницу, чтобы переночевать.
— Хорошей гостиницы нет… Но, если позволите мне посоветовать вам, семья, живущая в этом доме, имеет отдельную, хорошо меблированную комнату. Хозяева — люди небогатые и они были бы довольны, если бы вы уплатили им, как в гостинице.
— О, как я вам благодарна!
Дама встала, держась за стену.
— Вам нехорошо, пани?
— Да, немного. Может быть, я и не смогла бы идти дальше. Я недавно перенесла тяжёлую болезнь, и теперь меня постигло новое несчастье…
Баронесса склонила голову. Взяв молодого человека под руку, она пошла за ним в небольшую, освещённую лунным светом комнату. Он включил свет, и она увидела простую, но уютную обстановку.
Дама села на диван и прислонила голову к подушке. Молодой человек принёс ей ещё одну подушку с кровати и подложил осторожно под голову.
— Может быть, позвать вам врача, пани?
— Врача? — переспросила она испуганно, а потом горько улыбнулась. — Для меня нет лекарств, так же как для Закхея…
— Вы сказали, что у вас несчастье. В такие моменты люди иногда забывают и о еде; может быть, вы от этого так ослабли?
— Вы правы, милейший, я с утра почти ничего не ела и даже не заметила этого. Если бы вы позаботились о чашке кофе или чая для меня, я была бы вам очень благодарна.
— Если позволите, я сейчас закажу.
Когда молодой человек вышел, баронесса попыталась встать, но это ей не удалось.
В её голове шумело, а перед глазами плясали чёрные круги. Это прошло, когда она снова прилегла. К тому же появилась ужасная сердечная боль. О, от этого несчастья избавить её невозможно!
Принесённый обаятельной девушкой кофе облегчил страдания баронессы. С помощью молодой девушки, которая не могла оторвать взгляда от незнакомой дамы, баронесса легла в постель. Через некоторое время она услышала, как девушка воскликнула:
— Пан Урзин, идите, пожалуйста, сюда! Может быть, всё же позвать врача?
— Мне не нужен врач из Подграда! — произнесла баронесса с трудом. — Меня узнают, а я этого не хочу.
Со страхом посмотрела она на входившего молодого человека.
— У меня есть друг, приезжий врач, который здесь никого не знает. Он только сегодня прибыл сюда. Его я и позову.
— Вы добры. Видно, что Иисус из Назарета ваш Господь. Дама крепко пожала руку склонившегося к ней молодого человека.
— Да, Он мой Господь, но не только мой. Он хочет быть и вашим Господом. Он вас тоже любит. Мы попросим Его, Он может и несчастью вашему помочь, и исцелить ваше раненное сердце. Но не могли бы вы мне сказать, что с вами случилось?
Ещё никогда чужой человек не говорил с баронессой Райнер с таким нежным участием. Сердце её было переполнено, ей нужно было снять с него эту тяжесть, чтобы оно не разорвалось от затаённой боли.
— Ах, у меня есть сын, которого я долгие годы не видела. Я узнала, что он очень болен. Я приехала, чтобы узнать о его состоянии. Но людей, с которыми я хотела поговорить, нет дома. произнесла она, тяжело вздыхая.
Щёки молодого человека побледнели. Он посмотрел на золотистые волосы дамы, на её тонкие правильные черты лица. Они напоминали ему ещё два лица, а одно из них — бледное, прозрачное — было похоже на лицо этой дамы, как две капли воды.
— Пани, — шепнул он ей после короткой внутренней борьбы, низко наклоняясь к ней, чтобы она его могла слышать, — Николай Коримский только сегодня вернулся. Он ещё не здоров, но я верю, что Иисус Христос наш исцелит его. Не волнуйтесь о нём.
Глаза дамы широко раскрылись.
— Вы его знаете?! Вы видели его?! Вы не ошибаетесь? — восклицала она, то в ужасе, то ликуя.
— Нет, дорогая пани, не ошибаюсь. Я счастлив называть вашего Никушу моим другом. Около часа назад я с ним говорил.
— Мой Никуша! Мой Никуша! — всхлипнула она и заплакала.
Молодой человек и девушка ей не мешали; они в это время возносили горячие молитвы к престолу благодати. Когда они поднялись с колен и склонились к ней, она уже заснула.
— Вы врача позовёте, пан Урзин? — спросила девушка озабоченно, поправляя подушки баронессы.
— Нет, Анечка, Иисус Христос исцеляет и без лекарств, а мы с тобой помолчим, не так ли?
— Так, пан Урзин, я не выдам эту бедную, несчастную женщину
— Молитесь за неё, сестра Анечка… И за меня.
— За вас, брат Урзин? Почему? — она посмотрела на него с удивлением.
— Потому что мне нужно много сил, особенно сегодня. А сейчас — спокойной ночи!