— Я же его привязала?.. — удивилась Тамара.
— Позвольте, сударыня, я его лучше привяжу, — улыбнувшись, сказал юноша и ещё раз привязал к дереву этого прекрасного коня. — Теперь он никуда не уйдёт.
— Благодарю вас!
Она милостиво поклонилась ему.
— С этих ступеней не видно ещё Горки? — спросила она, не зная как начать разговор. Ей захотелось поговорить с этим красивым молодым европейцем.
— Горки? — переспросил он удивлённо. — Отсюда нет, но если позволите, я проведу вас немного дальше, оттуда видно будет имение.
— Ещё дальше? Я думала, что отсюда увижу, где живёт Маргита.
— Вы знаете мою сестру, сударыня? — спросил молодой человек обрадованно.
— Вашу сестру? Маргита — ваша сестра? А я и не знала, что у неё есть брат, — сказала Тамара, искренне удивившись. — Пан Адам Орловский говорил только, что Маргита живёт у своего дедушки.
— Да, но сейчас мы с отцом гостим у неё. Меня зовут Николай Коримский.
— А меня — Тамара Орано.
— Очень рад! Позвольте приветствовать вас на моей родной земле!
Она, покраснев, подала ему руку. Он наклонился и поцеловал её.
— Какой дальний путь вы проделали, сударыня! Даже Адам вчера сказал, что устал, а вы так скоро превозмогли усталость?
Или я могу польстить себе, что красота моего отечества выманила вас из дома и не дала вам отдохнуть как следует?
— Да, пан Коримский, здесь у вас прекрасно! Эти леса, цветущие деревья, мягкий климат… здесь у меня и голова не болит, я чувствую себя так хорошо!
Юноша с грустью смотрел на молодую даму. Неужели свет этих прекрасных глаз навсегда погаснет! Нет, это невозможно!
— С помощью нашего великого Врача, Господа нашего Иисуса Христа, здесь вам помогут, чтобы эта боль не возобновлялась, — сказал он с участием.
— О каком враче вы говорите? — спросила она удивлённо.
— О Нём, — указал он на крест, отступив на шаг.
— Я вас не совсем понимаю, — переспросила она, — кого вы имеете в виду?
— О сударыня, я говорю о Господе Иисусе Христе, о единственном враче тела и души. Который является и вашим врачом, — объяснил он несколько запутанно, но убеждённо.
— Господина Иисуса? Я ещё никогда не слышала такого имени, — заинтересовалась она. — А почему вы показываете на эту фигуру? Это, наверное, один из христианских идолов, перед которым преклоняются христиане в Европе?
На лице юноши отразилось восхищение. Ещё недавно он тоже не верил в Иисуса Христа и был далёк от Бога. Ему представлялись случаи беседовать со многими неверующими. Он знал и поносителей, но ещё никогда не встречал такой неосведомлённости в столь ангельском обличье, как сейчас. Господь сотворил её такой прекрасной. Он так любил её, что умер и за неё. А она Его не знала, не имела даже представления о Нём. Её ухо никогда ещё не слыхало имени Его. Где она воспитывалась, и кто так непростительно оставил её в этом неведении? Вот если бы она поговорила с Урзиным! Будь он сейчас здесь, он мог бы рассказать ей обо всём, что необходимо знать и во что верить, чтобы не погибнуть.
«Но и ты обязан сказать ей, что тебе известно, — подсказывала ему совесть. — Но как мне начать, когда я сам так мало знаю?»
— Позвольте, сударыня, это вопрос непростой. Но если желаете, присядьте, и я постараюсь с Божией помощью ответить вам на него.
Он пригласил её сесть на ступеньку, где был разостлан плед.
Когда она села, он опустился на другую ступеньку.
— Я хочу, чтобы вы мне всё это объяснили, — сказала она, пристально глядя на него.
— Постараюсь, сударыня, но прежде скажите мне; вы верите в Бога?
— Я верю в божество, владеющее всем миром. А вы?
— Я верю в Бога, сотворившего небо и землю. А у Этого Бога, Который сотворил меня и вас и сохранил до сего дня, есть Сын — Иисус Христос. Бог так возлюбил мир, что отдал Сына Своего Единородного, чтобы все верующие в Него не погибли, а имели жизнь вечную.
Наверное, ещё ни один профессор не имел более внимательной слушательницы, чем та, что сейчас сидела перед Николаем Коримским. Но, наверное, и Божии Истины никогда не преподносились более просто.
— Но как вы можете верить, что Он жив, когда Его прибили к кресту? — прервала ученица своего учителя. — Разве доказано, что Он жив?
— О, сударыня, я в это верю! Примерно полгода назад я нечаянно отравился сильным ядом и, несмотря на то, что Бог мне сохранил жизнь, я всё ещё болен. Я только что вернулся с юга. Сюда я тоже приехал на поправку. Не пугайтесь, пожалуйста, и не волнуйтесь! Мне надо было вам об этом сказать. Как вы видите, я молод, вся жизнь до несчастья лежала передо мной, и вдруг — конец всему! Вместо жизни — болезнь, то есть конец всем мечтам и стремлениям. Поверьте мне, я был несчастен!
— О, конечно! — На глазах её появились слёзы.
— И вот, — продолжал Николай, — в наш дом пришёл человек, который верит в Иисуса Христа и любит Его. Он и меня научил Его любить и молился за меня до тех пор, пока и я в Него не поверил. И как только это произошло, моего несчастья как не бывало; сердце моё исцелилось от страха перед смертью, я обрёл мир и счастье. Поэтому я знаю, что Он жив. Я чувствую, что Он меня любит и что Он оказал мне великую милость. Не хотели бы и вы, сударыня. Его познать?
— Да, я хотела бы Его познать, но поверить, что Он жив, я смогу лишь в том случае, если Он вас исцелит. Юноша вздрогнул.
— Он меня исцелит во всяком случае!
— Вы уверены? — Её глаза засияли.
— Да, если не здесь, то там. Он сказал: «Верующий в Меня имеет жизнь вечную».
Если Он мне даровал жизнь вечную, то мне уже безразлично, где я живу — здесь или там. Это по Его воле. Хотелось бы мне ещё здесь пожить, потому что у меня есть отец, для которого моя смерть была бы большим ударом. У меня есть ещё Маргита, а потом я ещё хотел бы здесь пожить, чтобы потрудиться для Господа. Но я также охотно пойду к Нему, когда Он отзовёт меня в иную, чудную жизнь.
— Не говорите так! — девушка боролась со слезами. — Смерть ужасна!
— Для меня уже нет. Иисус пойдёт со мной: «Если я и пойду долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной».
— И вы уверены, что Он в тот час придёт за вами?
— Да уверен, потому что Он сказал: «Я Господь, Бог твой, подкрепляющий десницу твою и говорящий тебе: «Не бойся, Я тебе помогу!» Когда бы я больше нуждался в Его помощи, чем в последний час на земле? Он обязательно будет со мной, так как Он и сейчас со мной. Я верю в Его близость и чувствую её.
Юноша замолчал. Стало тихо, только соловьи пели свою грустную песню любви.
Небывалое чувство овладело сердцем Тамары. Таким молодым умереть!? Но каким же чудным должен быть Иисус, этот Сын Божий, что больной юноша не боится смерти, потому что он уверен в Его близости!
Вдруг Николай встрепенулся.
— Маргита ждёт вас, сударыня, в гости, — обратился он к Тамаре. — Не упоминайте при ней о том, что я вам здесь говорил, потому что они верят в моё выздоровление.
— Я тоже хочу и буду верить в ваше выздоровление. Вам нельзя умирать, это было бы слишком печально! Не будем больше об этом говорить, иначе я заплачу, а мне плакать запрещено.
Молодой человек не знал, почему его так тронули эти слова, а Тамара не знала, почему она их произнесла. Он прижал её маленькую руку к своим губам. Они знали друг друга не более часа, но им показалось, что они были знакомы давно.
— Пойдёмте, посмотрим на Горку, — попросил Николай, улыбаясь.
— Пойдёмте.
— Это во всяком случае будет лучше, чем сидеть ва холодном камне, — услышали они вдруг другой голос.
Оба вздрогнули. Лицо Тамары помрачнело. Холодным взглядом она смерила стройную фигуру молодого человека, внезапно появившегося перед ними. Щёки Николая покраснели.
— Аурелий, ты здесь? Позвольте, сударыня, представить вам моего друга и врача в одном лице — Аурелий Лермонтов.
— Не сердитесь, сударыня, что я помешал вам, — сказал Аурелий с вежливым поклоном. — Врачу приходится быть резким с непослушными пациентами. Николай — один из самых непослушных. Вместо того, чтобы с дороги хорошенько отдохнуть, он убегает куда-то в лес.