Глава 20
28 марта, вторник
«Дорогой дневник!
Вчера я спаслась от паранойи чаем с мятой и десятью каплями валерьянки.
От такого убойного коктейля я спала как убитая ночью и провалялась в кровати до полудня. Однако, если бы не звук оповещения в телефоне, не вылезла бы из-под одеяла и до вечера.
В общем, я включила ноут, и “ВКонтакте” меня ждал сюрприз: заявка в друзья от пользователя Lадa Nameless.
Много ли ты знаешь Лад? Спорю, что ни одной. Вот и я тоже. Хотя — блин! Это же Лада, девушка Холодоса!
Я приняла заявку.
Конечно, мы не успели стать подругами, но она мне понравилась. А еще она — из компании Бага, и я с отчаянием утопающего ухватилась за возможность хоть что-то о нем узнать.
Но сейчас Лады нет в сети, и внезапная радость уступила место сомнениям — за ее инициативой точно не стоит Баг. Так зачем все это?»
Под вопли Марса шаркаю на кухню, насыпаю в миску корм, включаю кофеварку.
Закрываюсь в ванной и долго-долго стою под горячими струями, медленно соображая, чем займусь днем и какой фильм выберу к просмотру вечером.
Как только возвращаюсь с кружкой в комнату, телефон на столе коротко жужжит и подпрыгивает.
Прежде чем прочитать сообщение, отхлебываю кофе, благоразумно отставляю кружку и присаживаюсь на кровать.
Лада пишет, что нашла меня в друзьях Бага на его секретной странице. А еще она пишет, что сегодня в «Боксе» тот самый концерт-трибьют «Нирваны», к которому ребята готовились.
«В семь подгребай на Революционку», — кофе попадает не в то горло, и я разражаюсь диким кашлем.
«Я не смогу», — быстро набиваю в ответ и утираю проступившие на глазах слезы.
«Эльф, я не поняла, как это не сможешь? Мы же договорились. Отговорки не принимаются. Если не придешь, я найду тебя и притащу насильно! Поверь, я страшный человек!»
Когда это мы договорились?.. На миг подвисаю, шмыгаю носом и вдруг припоминаю жалобы девчонок на то, что Баг вечно тусуется один, и мое обещание не оставлять его без присмотра. Оказывается, было и такое…
Но из сегодняшнего дня тот пьяный вечер кажется бесконечно далеким, покрытым паутинами и пылью, а все его события навсегда утратили актуальность.
Я не хочу никуда идти. Я специально позволила апатии завладеть мной. Мне больно даже просто вспоминать о Баге — реально начинает болеть все тело. Что же произойдет, когда я снова его увижу?
Но у меня никогда не было друзей, а Лада и Яна так похожи на них!..
И родителей так кстати нет дома.
Наверное, я все же схожу на эту тусовку. Из-за девочек, а не для того, чтобы еще разок хоть краем глаза взглянуть на Бага.
***
После короткой переписки с Ладой я тащу себя к зеркалу, густо подвожу глаза черным карандашом, влезаю в легинсы и клетчатую красную рубашку, накидываю парку, наматываю на шею шарф и плетусь в сторону остановки.
Нахохлившись, полчаса дремлю в загазованном салоне старого пазика и наконец выбираюсь на воздух.
Ветер сбивает с ног, до площади Революции пиликать еще стопятьсот километров, но я отважно продираюсь сквозь налетевший снег и вижу у памятника Ленину группу молодежи. Тут же одолевает желание развернуться и смыться, но Лада выпрыгивает из-за чьей-то спины и верещит:
— Э-э-э-э-э-эльф!
Сзади на меня налетает пьяная Яна и заключает в медвежьи объятия:
— Приветик, Эльфочка! Мы уже думали, что ты не придешь!
— Выпьем! Держи. — Лада достает из рюкзака бутылку водки и протягивает мне. — В «Боксе» пивасиком догонимся, но это когда еще будет!..
Пока они тараторят, я быстренько оглядываю всю компанию — Бага среди присутствующих, естественно, нет. И я, то ли от облегчения, то ли от разочарования, перенимаю бутылку и, задержав дыхание, присасываюсь к холодному горлышку.
***
В «Боксе» оказалось мило. Правда. Даже я, отшельник восьмидесятого уровня, оттаиваю душой и расслабляюсь в его уютной, дружественной атмосфере.
Меняю в гардеробе парку на номерок, приглаживаю пальцами волосы и мешкаю у рамки металлоискателя: возле нее возвышаются двое здоровенных парней. Яна хватает меня за рукав, сообщает охранникам:
— Она с нами! — И двое из ларца как по команде расступаются.
Я впервые ощущаю себя частью общности, и из груди неудержимо прет гордость.
Вслед за девочками прохожу в полутемный зал и сканирую взглядом присутствующих — яркую, необычно одетую, нетрезвую молодежь.