Алла Мамедова включила полный игнор. Мы больше не трогаем друг друга. Каждая из нас просто молча выполняет свою часть сделки. Мы с ее семьей разыграли партию на душу одного человека, и я проиграла.
Конец истории».
***
27 апреля, четверг
С вечера МЧС рассылало оповещения о грядущем ухудшении погодных условий, и к сегодняшнему утру мрачные предсказания сбылись: на город обрушился снежный буран, за два часа засыпавший улицы тысячами тонн снега.
На дорогах случился коллапс, автолюбители, перешедшие на летнюю резину, побросали авто во дворах и дружно пересели на общественный транспорт. Папа проводил маму до работы, вернулся без сил и предпочел остаться дома.
Борясь со стихией и желанием свернуться клубком и уснуть, я отважно продираюсь к остановке. Снег разметает полы короткого пальто, залетает за шиворот, не дает вздохнуть. Форменная юбка то липнет к колготкам, то задирается колоколом, перчатки из тонкой кожи не спасают — вовсе не согревают руки.
Встаю под пластиковым козырьком и, нахохлившись, жду.
Отчаявшаяся толпа штурмует маршрутки и автобусы, моего, под номером сто сорок пять, нет уже полчаса. Я безнадежно опоздала, окоченела и рискую замерзнуть насмерть.
Сапоги сами трогаются с места и, увязая в снежных наносах, несут меня вдоль километровой пробки.
Вокруг светопреставление, непроглядный буран, свистопляска.
Нынешний апрель согрел меня лишь однажды, на площади, в окружении разлапистых елок, но воспоминание принадлежит не мне...
Это была не я.
Я все придумала.
— Эльф? — раздается за спиной, я вздрагиваю, медлю, задыхаюсь… но разворачиваюсь.
Я больше не живу прошлым, поэтому улыбаюсь этим красивым губам напротив, но не рискую смотреть в глаза. Я помню: они бездонные и вызывают морок. Не нужно…
— Ты изменилась. — Он оценивает мою новую оболочку, и я спокойно парирую:
— Зато ты — все тот же.
— Не твое это все. Не в обиду, Эльф…
— Элина, — поправляю я.
Он соглашается:
— Пусть так. — И через молчание добавляет: — Знаешь, у меня сын родился…
Сердце плачет, бьется в клетке ребер, пытается вырваться наружу, но что оно понимает…
— Поздравляю! — Я снова дежурно скалюсь.
— Спасибо. Он клевый. — Он топчется рядом, руки в карманах, куртка нараспашку, в бледное лицо летит снег.
— Я рада.
— И я… в общем, рад.
— Ну, тогда пока! — Я отступаю, он кивает и натягивает проклятую безмятежную улыбку.
Делаю еще один шаг назад, разворачиваюсь и ускоряюсь, почти бегу.
— Пока, Эльф. Береги себя! — кричит он мне вслед.
— Ты тоже… — шепчу себе под нос, и боль ледяными когтями разрывает нутро.
Глава 41
29 апреля, суббота, 17.00
Мерно тикают настенные часы, в комнатах витает аромат мятного чая, я сижу на подоконнике и, прислонившись лбом к холодному стеклу, вглядываюсь в скованное морозом небо над промзоной. Оно сегодня странное — низкое, тревожащее и зловещее, с кроваво-красными, лиловыми и бирюзовыми полосками у горизонта. На фоне малинового заката высятся черные плечи огромных градирен и заводских труб, из них валят пар и дым.
Мама с папой уладили квартирный вопрос без суда и завтра уезжают заниматься оформлением документов. Они тихонько переговариваются о необходимых в дороге вещах, шепчутся и хихикают, а я ощущаю фантомную тоску по искренней и взаимной любви. Это родители сформировали во мне мечту об идеальных отношениях, но для меня она не сбудется уже никогда…
Совсем чуть-чуть — и закончится школа. Я уеду отсюда, буду жить в другом городе.
Но даже там я не склею из осколков новую жизнь.
В гостиной скрипит кресло, шуршит газета, и мама охает:
— Представляешь, Тем, какой ужас. Погиб подросток. Опять «киты», не иначе. Господи, а мальчик-то какой хорошенький, и чего ему не жилось?.. Слушай, а я ведь его видела… Это знакомый Эли, недавно под нашей дверью сидел. Эль?!! Иди-ка сюда! — зовет она, и я в раздражении покидаю наблюдательный пункт.
— Господи, ну мама, опять ты за свое! Ты что-то перепутала.
***
«Не знаю, какой сегодня день, не спрашивайте…
В газете была неправда.
Я каталась на сто сорок пятом автобусе — раз десять проехала вкруговую, пока кондуктор меня не выгнала.
Я видела Бага — он был там, то на задней, то на средней площадке, но, когда я подходила ближе, он терялся в толпе, исчезал…