Я на него тоже подписана. Ну, чтобы не упускать все нюансы жизни Стрельникова. Все же, лучшие друзья. Хмыкнув, весело ответила:
— Ну, только если с грудью вы мне почку вырежете, я же должна иметь возможность оплатить ваши услуги.
Мужики снова заржали, и даже медсестры в масках заулыбались. Я даже расслабилась немного. А то с самого утра одни напряги. Я уже перенервничала столько раз, что у меня… Да у меня моча мутной станет такими темпами!
— Я вам скидку сделаю! — заявил предприимчивый блондин.
— Ну, тогда можно будет продать лишь кал. Много кала. Я как накоплю нужную сумму, лет через пять, то обязательно вам напишу. Но если что, чур, слова про скидку я запомнила!
И снова взрыв смеха. Второй доктор уже утирал слезы, так их повеселил мой ответ. Ну, и ладно, хоть кого-то порадовала.
— Я смотрю, вам тут весело, да? Между прочим, у нас дел по горло, я согласился на эту благотворительность, чтобы время терять?
Прикрывая место, где должна была вырасти моя грудь, я резко развернулась. И сразу же встретилась с надменным и недовольным лицом Стрельникова собственной персоной. Не так я его себе представляла…
Глава 6
Полина
— Итак, дорогие друзья! Как вы видите, перед нами Полина Юрьевна, и у нее очень интересный исходник. Признаться, я сам осматриваю ее впервые, и для хирурга это полный восторг.
Ага, а как для мужчины я прям чувствую, как тебя, ваше звездатое величество, корежит. Но ничего… Тебе мои сосочки не облизывать!
Правда, при мысли о прелюдии с этим нахалом те самые соски предательски затвердели. Стрельников как раз собирался что-то еще на камеру сказать, как одна из наклеек, не иначе как под действием моего возбуждения, отвалилась и полетела вниз.
— Стоп, поправьте ей сосок.
Сзади послышались смешки. Все доктора, кроме парочки друзей, ретировались под грозным взглядом Стрельникова. Но эти решили, судя по всему, стоять до конца.
— Да, Дем, поправь Полине Юрьевне сосок, будь добр.
Вот, вроде, и стебались они по-доброму, но осадочек-то остался. Поэтому я сама наклонилась и попробовала прифигачить этот проклятый золотой чепчик обратно.
— От вас больше неприятностей, чем пользы. Дайте сюда накладки! — властно скомандовал Стрельников.
Я же поджала губы. Вот… Нехороший человек! Чем дольше я находилась с ним в одной комнате, тем мне душнее становилось. Ну, просто царь и Бог местного розлива. Бесит!
Разочаровываться в своем кумире было больно, даже слишком. Но я не унывала. Все же, руки у него были волшебные, и сейчас мне впервые предстояло в этом убедиться.
Он взял золотистые именные наклейки и подошел ко мне вплотную. Мамочка родная! Не плыть, не капать слюнями на пол и держаться! За нами если не Москва, то гордость.
— Да что ж они так торчат у вас, — пробурчал доктор.
Но хоть без гонора, и на том спасибо. А у меня внутри все, как соски, восстало. Девственницы двадцать плюс такое умеют, ага. Даже с минус пятым размером груди.
— Дема, они просто рады тебя видеть! Не мучай нам Полину Юрьевну, мне ей еще носик делать.
Аж поперхнулась и гневно уставилась на того самого «лучшего друга». Не удержалась от колкости:
— Как бы его вам после такого делать не пришлось. А то мало ли, в него случайно совершенно что-то прилетит. Например, дверь. Я ж тут впервые, могу и кабинетом ошибиться.
Стрельников, по ходу, охренел чутка от таких диалогов. Тем не менее соски мне прикрыл виртуозно, почему-то гневно сверкая глазами. А я что? Сам виноват!
Я, конечно, от его касаний не кончила, но в голове у меня птички запели. Неожиданный и не самый приятный эффект. Как будто меня коснулась рука Бога… А что же он этими самыми руками может вытворять ниже?
— Успокоились! Пишем. А то выгоню сейчас всех лишних!
Мужики притихли, изредка беззвучно подхихикивая. Блондинчик погрозил мне пальцем, а я успела показать ему язык. Шайка раздолбаев.
Красавцы, миллионеры, филантропы, асы своего дела. Короче, бесили меня решительно все пластические хирурги этой клиники. А тут Стрельников с тупыми вопросами:
— Полина Юрьевна, какие у вас пожелания по результату? Сами вы на какой размер рассчитываете?
Э-э-э… Я что-то даже не ожидала подобного подхода. Я рассчитываю, даже не знаю на что. Ну, что операция будет, и мне все же не придется потом попасть впросак. Тем не менее серьезно ответила:
— На любой больше нуля.
Сбоку послышался ржач. Нет, ну, а что? И чего это лицо такое у Деметрия постное? Улыбайтесь, доктор, вас снимают далеко не скрытой камерой!