– Впервые слышу. Я в политике и министерствах не разбираюсь, тем более в английских.
– Как бы тебе сказать?.. Это бюро имеет много названий. К примеру: «Тайная армия Королевы», «Министерство нечестной войны», «Объединённая техническая коллегия».
– Ты меня совсем запутал. При чём тут коллегия или нечестная война?
– Это бюро, которого не существует, – терпеливо пояснил он.
– Секретная разведывательная служба? Ми 6?
– Нет. Я же говорю, это бюро официально не существует, в отличие от секретных служб Её Величества.
– Бюро нет, но директор у него есть. Странно получается.
– Барон Холланд является директором крупной международной торгово-исследовательской фирмы. Они ищут по всему миру товары, которые можно купить дёшево или взять бесплатно, а затем продать дорого. Идеальное прикрытие для бюро.
– Незаконное военное формирование под присмотром государства? – уточнил я.
Он только вздохнул, но говорить ничего не стал. Так и ехали дальше молча. Мы уже выехали из центра и направились куда-то в пригород. Что можно сказать о Бирмингеме – это очень странный город. Девяносто процентов домов здесь построено из красного кирпича, стены у которых не отделывали вовсе, поэтому всё вокруг выглядело однообразным до жути. Кирпичное королевство двухэтажных домиков, навевающие скуку и уныние. Десять минут пути и можно окончательно запутаться в одинаковых улочках. Жили тут, к слову, очень скромно. Дворов практически нет, максимум – крошечная зелёная лужайка. Особенно меня удивили домики на две или три двери. То есть их делили между собой несколько семей, которым доставалось одно окно на первом этаже и два окошка на втором. Гаражей практически не видно, поэтому машины ставят прямо на улице, зато с каждого фасада за тобой наблюдают камеры видеонаблюдения. Людей на улицах в разгар дня мало, как и машин.
Мы свернули на очередную узкую улочку всё с теми же домами из красного кирпича, вывески на которых смотрелись как-то неестественно. Я заметил пару чернокожих мужчин бандитской наружности. Даже обернулся, когда мы проезжали мимо. Алан их тоже заметил и поморщился, словно таракана увидел.
– Беженцы, – процедил Алан. – Лезут с континента, как клопы. Ещё лет тридцать назад их бы заставили плыть обратно без лодок, а сейчас даже не выгоняют. Они же ничего не умеют, кроме как грабить, торговать наркотой и убивать.
Недовольство Алана стало понятно, когда мы проехали ещё метров пятьсот и остановились у начальной школы. В отличие от однотипных домов, школу построили в дворцовом стиле, с башенками, арками, большими окнами и тёмно-серой черепицей. Я в городе всего полчаса и мне эта архитектура уже приелась. Интересно, что про этот кирпич думают коренные жители? С ума же сойти можно.
Алан достал телефон, набрал по памяти номер.
– Филиппа, дедушка приехал, выходи.
Я тихо улыбнулся, бросив взгляд на задние сидения. Взрослому человеку там было бы тесно, а Джима пришлось бы утрамбовывать с помощью силы. Выйдя из машины, я заранее сложил переднее кресло, чтобы пропустить внучку Алана. Огляделся, снова обратив внимание на пару чернокожих. Довольно характерные черты лица и цвет кожи для жителей западной части Африки, особо злобной, куда белым людям лучше не соваться. Туриста там похитят в первый же день, так как бандиты доплачивают местным жителям за сведения обо всех, за кого можно получить выкуп или продать в рабство. Когда таких видишь, рука неосознанно тянется к поясу за оружием или мачете.
Чернокожие, увидев меня и Алана, разглядывающих их, благоразумно решили перейти на другую сторону дороги и скрыться в ближайшем проулке.
– Деда! – из ворот школы выбежала девчушка лет пяти с большим розовым рюкзачком.
Следом за девочкой выглянула женщина, скорее всего, учительница, увидела Алана улыбнулась ему и ушла обратно.
– Филиппа, привет, – Алан подхватил её на руки, обнял и чмокнул в щёку, отчего девочка залилась смехом. Цвет волос у неё был каштановый, смешная причёска в виде двух длинных хвостиков.
Пара минут ушла на знакомство, Алан представил меня как своего друга. Филиппа оказалась девочкой открытой и любознательной, всю дорогу делилась впечатлениями от прошедшего дня. Оказывается, она ходила в подготовительный класс и скоро должна была поступить в ту самую школу, откуда мы её забрали. Сегодня они успели столько всего сделать, потанцевать, учить буквы, вырезать что-то из бумаги и даже нарисовать полосатый кувшин. Мы с Аланом только удивлялись и хвалили за красивый рисунок. Школа была частной и обучение там стоило около двадцати пяти тысяч за год, для самых маленьких. Были в этом районе и две бесплатные школы, но Алан отзывался о них не лучшим образом. Одну, с религиозным уклоном, он особо не любил.