- Нет. Долг повелевает мне покинуть вас и отправиться в другие места. Но я вернусь сюда, когда вы снова будете нуждаться в моей помощи.
- Когда это произойдет?
- Я не могу поведать вам об этом.
- Но это случится скоро?
- Да, довольно скоро. Хотя ждать моего прихода вам придется долго.
- Ты говоришь загадками.
Губы Макроса раздвинулись в насмешливой полуулыбке.
- А разве вся наша жизнь-не загадка? Ответы на вопросы, которые она ставит, знают лишь всемогущие боги. По их воле судьбы, тела и души многих из смертных в скором времени подвергнутся всяческим превращениям.
- Томас? - взволнованно прошептала королева, заглянув в бездонные глаза волшебника.
- Он - в гораздо большей степени, чем все другие. Но перемен не избежит никто из переживших эти смутные времена.
- Кем же он станет?
- А кем бы вы сами хотели видеть его?
Вопрос волшебника застал королеву врасплох. Она беспомощно взглянула в его глубоко посаженные черные глаза. Макрос положил ладонь ей на плечо. Тепло его руки подействовало на нее успокаивающе. Уверенность, исходившая от волшебника, передалась и ей. Вздохнув, Агларанна проговорила:
- Я должна превыше всего на свете ставить благо моих подданных. Я обязана печься только о них. Но... стоит мне увидеть Томаса, и все мое существо охватывает любовное томление, которое мне так трудно побороть... Одиночество тяготит меня, колдун! Я так хочу, чтобы рядом со мной находился кто-то, подобный Томасу! Он красив, властен и силен и так походит на моего покойного господина! Но я страшусь союза с ним. Ведь стоит мне произнести слова клятвы, и он получит право повелевать мною, а значит, и всем моим народом! Но старейшины не допустят этого! Эльфы больше никогда не покорятся власти валкеру!
Макрос взглянул на королеву с мягкой, сочувственной улыбкой.
- Несмотря на глубину моих волшебных познаний, многое из того, что выходит за пределы нашей бренной реальности, остается для меня сокрытым. Но знайте одно: превращение, которому подвергается Томас, восходит к магии столь высокого уровня, что приемы ее и способы их воплощения выходят далеко за пределы нашего понимания. По воле обстоятельств два существа, во всем отличные друг от друга и разделенные во времени десятками веков, оказались таинственно и непостижимо связаны между собой и скоро станут единым целым. Свершающаяся на наших глазах перемена затронула не только Томаса, но и валкеру. Сливаясь воедино, их души, их тела, мысли и чувства преображаются до неузнаваемости. Томас облачен в доспехи Ашен-Шугара, последнего из повелителей драконов. Когда над миром бушевали Войны Хаоса, он один из всего своего племени остался жив, потому что мыслил и чувствовал иначе, чем остальные.
- Неужто ты хочешь сказать, что на него, - едва слышно проговорила королева, глядя на Макроса расширившимися от изумления глазами, - оказали влияние мысли и чувства Томаса?
Волшебник усмехнулся.
- Не ломайте над этим голову, миледи, не то она у вас пойдет кругом. О подобного рода парадоксах лучше не размышлять вовсе, если хотите сохранить свой рассудок здравым и ясным.
Ашен-Шугар, в отличие от своих собратий, понял, в чем состоял его долг. Он решил спасти этот мир от гибели.
Агларанна вгляделась в смуглое лицо волшебника. Он улыбнулся ей ласковой, безмятежной улыбкой.
- Тебе удалось проникнуть в тайны далекого прошлого, колдун, - прошептала она. - Ты наверняка знаешь об этом мире больше, чем кто-либо иной из ныне живущих в нем.
- Мои познания и возможности и впрямь велики, миледи... - Он пожал плечами, окинул взглядом тронный зал и заговорил медленно и неторопливо, словно беседуя с самим собой:
- Скоро для Томаса настанет час великого испытания. Не знаю, чем оно ознаменуется. Но мне известно, что любовь, которую он питает к вам и вашему народу, до сих пор помогала ему, крайдийскому мальчишке, преодолевать в своей душе влияние самого сильного, властного и жестокого представителя самой сильной, жестокой и властной из рас, когда-либо населявших Мидкемию. А чары ваших эльфийских волшебников смягчают и врачуют боль, которую доставляет ему та мучительная раздвоенность, что сопутствует происходящим в нем переменам.
Агларанна удивленно вскинула брови.
- Так тебе известно и это?
Он весело рассмеялся.
- Леди, мне тоже не чуждо некоторое тщеславие. Вы напрасно надеялись, что о неустанных трудах ваших лесных чародеев известно лишь немногим из обитателей Эльвандара. Знайте же, что от взора моего доселе не укрылось ни одно из волшебных деяний, свершающихся на этой планете. Впрочем, я не могу не одобрить ваши действия. Возможно, лишь благодаря им чаша весов в итоге склонится в пользу Томаса.