— Почему вы так решили? — лицо старшего лейтенанта пошло красными пятнами.
— Вы — территориалы, а здесь железная дорога. Не ваша юрисдикция.
— Мы находились в районе железнодорожной станции. К нам обратились граждане. Поезд отходил, некогда было соблюдать формальности. Но по "Закону о милиции", если сотрудник органов внутренних дел обнаружит преступление…
— Я знаю "Закон о милиции", спасибо, можете не цитировать.
— Если речь идет о процессуальных формальностях, мы высадим граждан на первой же станции и передадим их по подведомственности…
— Этого-то они и хотят с самого начала — ссадить нас с поезда. А сказку про оружие придумали с одной целью — чтобы у них был повод для этого! — вмешался Лавин.
— Речь идет не о процессуальных формальностях! — четко, как на докладе, проинформировал Кулаков. — Речь идет о правах человека! Возьмите ваши удостоверения, я запомнил данные… Люди торопятся, у них могут сорваться планы, сделки, потом будут иски, претензии. А отвечать транспортной милиции!
— Вы знаете этих людей?
Кулаков смерил старшего лейтенанта уничтожающим взглядом.
— Откуда?! Что вы несете!
— Значит, вы не можете гарантировать, что в их багаже нет ничего противозаконного?
— Верно, не могу!
— В таком случае, разрешите мне произвести досмотр!
— Какие у вас причины препятствовать сотруднику милиции в выполнении его полномочий? — перевел взгляд на Лавина полковник.
— В сущности никаких, — пожал тот плечами. — Просто я не доверяю именно этому сотруднику, подозреваю, что его наняли наши конкуренты. Еще подкинет что-нибудь…
— Это наглая ложь, вы ответите!
— Подождите! — осадил офицера Кулаков. — Но вы же не хотите, чтобы вас высадили с поезда? — обратился он вновь к Лавину. — У него есть такие полномочия.
— Может быть, в поезде есть другие сотрудники милиции? Им бы я доверил.
— Нету. Состав следует без милицейского сопровождения, — ответил сержант. — Если кто-то из наших здесь едет, то как частное лицо. При исполнении только мы вдвоем.
— Вы забыли про меня, — пробасил Кулаков. — Я обладаю такими же полномочиями, как вы, и даже большими, так как здесь моя юрисдикция.
— Не понял… — засунув пальцы рук за ремень, зло ощерился Плотников.
— Что тут понимать. Досмотр будет проходить под моим контролем. Не возражаете? — повернулся он к Лавину. — Как-то надо разрешить эту ситуацию…
— Другое дело. Не возражаю. Только давайте без понятых. Что-то найдете — позовете.
Друзья выставили чемодан и сумку на нижнюю полку и позволили похлопать себя через одежду — произвести личный досмотр. Затем Плотников поинтересовался, нет ли у них запрещенных предметов и, в случае, если таковые имеются, предложил добровольно выдать их, на что получил отрицательный ответ.
Досмотр занял буквально несколько минут. Старший лейтенант опытными руками перебрал вещи, а сержант проверил полки, матрасы, перегородки, отсеки…
"Дипломат", конечно же, оставили напоследок.
— Откройте, пожалуйста.
— Мне бы не хотелось.
— Опять за свое. Придется пригласить понятых и произвести изъятие.
— В кейсе — бумаги делового характера и больше ничего нет.
— В таком случае у вас нет никаких причин волноваться, гражданин Лавин.
— Характер бумаг составляет коммерческую тайну. Вы понимаете?
— Я только собираюсь убедиться, что в дипломате кроме бумаг ничего нет, а не разглядывать и изучать их. Кроме того, я никому не собираюсь раскрывать ваши тайны.
— Я готов показать содержимое "дипломата" полковнику.
— Так и сделаем! — безапелляционно заявил Кулаков, встав с нижней полки, где он сидел до этого. — Предъявляйте свои тайны!
— Но…
— Какие "но", старший лейтенант! Если у них что-то есть, наденем наручники и снимем с поезда. Я даже сам сойду, чтобы помочь все правильно оформить. Если нет — руку под козырек: следуйте дальше. И не беспокойтесь, не упущу я ничего. Я ведь не всю жизнь по кабинетам штаны протирал. Был и простым опером, пятнадцать лет на "земле" отпахал.
Лавин, закрыв "дипломат" спиной, набрал код и поставил его на столике таким образом, чтобы стоявшим милиционерам из-за крышки не было видно его содержимого.
— Прошу, товарищ полковник!
5
— Ну-ка. Ну-ка, что тут у вас… Посмотрим, посмотрим… Та-ак…
— Оружия, как видите, никакого нет, — произнес Лавин. — Спрятать его некуда.