— Я тоже не люблю, когда дымят, — уже миролюбиво поддержал разговор бдительный жилец. — И гуляю. По несколько часов в день. А смотрю, мужик не из нашего дома, на окна пялится. Я ведь здесь всех знаю. С тех пор, как на пенсии, успел перезнакомиться.
— На пенсии?
— На военной. В отставке я.
— Серьезно? Так и я тоже, — улыбнулся бывший разведчик.
— Поди ты! В каком звании?
— Старший прапорщик. Двадцать лет выслуги, пенсия по инвалидности.
— А я без малого тридцатник отмаршировал. Что ж, давай знакомиться.
— Давайте. Шамышов Игнатий Маркелыч.
— А я Иваньков Валерий Кондратьевич. Подполковник в отставке.
— Очень приятно
Мужчины пожали друг другу руки, после чего принялись прогуливаться уже вместе.
— Тебя, говоришь, по инвалидности списали? Из-за зрения?
— Так точно.
— Был в горячих точках?
— Две командировки в Афган.
— Ясно. Род войск?
— Артиллерия. Разведвзвод. А ты, Валерий Кондратьевич, где служил?
— А я в авиации, брат. В ВВС. Последняя должность — заместитель командира полка по вооружению. Специальность вроде чисто техническая, но ответственность уж поверь мне! Любая мелочь может такой бедой обернуться! Даже катастрофой!
— Могу себе представить! — Дед, не скупясь, добавил в голос уважительных ноток.
— Вроде и в Подмосковье полк базируется… не будем уточнять где…
— Понимаю.
— Но ведь постоянно на боевом дежурстве! Ни тебе праздников, ни выходных!
— Кошмар! — демонстрируя полное понимание, покачал головой кавалер четырех боевых орденов, имевший за плечами ранения, контузию и десятки разведрейдов.
— Был у нас один интересный случай. Могу рассказать, если ты не торопишься.
— Что ты, Валерий Кондратьевич, с удовольствием послушаю.
— Так вот. Произошло это еще при Андропове. Лет, значит, пятнадцать назад, или около того…
Они вдоволь нагулялись, мирно беседуя, когда начал накрапывать дождик.
— Ты в шашки играешь? — поинтересовался Валерий Кондратьевич.
— Играю.
— Так пошли ко мне. Сгоняем пару партий. Все равно дождь.
— Неудобно. Домашних беспокоить и все такое.
— Какие домашние! Жену я схоронил три года назад. Дочери взрослые, живут своими домами. Так что один я. В двухкомнатной квартире. Ну что, пошли?
— Тогда погоди минутку. Я сбегаю. У меня дома и пузырек есть, и к нему кое-что.
— Погоди! — схватил за руку, уже приготовившегося сорваться с места старшего прапорщика Иваньков. — Не надо ничего. У меня дома все имеется.
— Мало ли. Мое не помешает.
— Твое будем пить в другой раз. Ну?
— Лады.
Новые приятели сыграли несколько партий в шашки, причем все до одной вничью, распили бутылочку, пообщались, словом, провели время самым приятным образом…
— Долго ты здесь еще пробудешь? — прощаясь, поинтересовался хозяин квартиры.
— С неделю.
— Обязательно заходи. Нам есть о чем поговорить. Верно?
— Еще бы. Двум солдатам всегда найдется о чем потолковать.
— Значит, я жду.
Выйдя на площадку, Маркелыч спустился на один лестничный пролет, постоял немного, слушая звуки запираемых засовов, и бесшумно поднялся на пятый этаж.
— Тэ-эк-с… — удовлетворенно шепнул он самому себе, осмотрев чердачный люк и замок.
Достав нож, он быстро справился с замком и залез на чердак…
Спустя двадцать минут, он уже опять стоял на металлической лесенке, ведущей к люку и прилаживал безвозвратно испорченный замок таким образом, чтобы, с одной стороны, он, висящий лишь на одной петле, ничего не запирал, а с другой стороны, чтобы его отсутствие не бросалось в глаза жильцам верхнего этажа…
…Когда на следующий день отставной прапорщик Игнатий Маркелович Шамышов отправился в гости к своему новому приятелю, в захваченной им с собой сумке, кроме двух бутылок водки и закуски, находились и еще кое-какие найденные и заимствованные им в квартире предметы: моток капроновой бельевой веревки, крепкой, как парашютный строп, обычная бечевка и фонарик, с уже подсевшими, но еще действующими батарейками.
Старый разведчик молил Бога, чтобы эти вещи ему никогда не пригодились…
6
Внутреннее помещение районной прокуратуры узостью коридоров и обшарпанностью лестничных ступеней, стен и дверей несло на себе печать чего-то неистребимо советского: холодно-казенного, бездушного, бесцветного и бедноватого.