25
Кулибин уперся руками в стенку, а Охотник помог Ледку взгромоздиться ему на плечи, после чего последний, подпрыгнув, ухватился за нижний край металлической лестницы, подтянулся и вскоре уже быстро карабкался вверх…
Получив отмашку Шамышова, Знахарь принялся собираться. Он спрятал за стрехи патроны от всего трофейного оружия, прикопал под настил боевые пружины, отряхнулся и окинул прощальным взглядом чердак. Спустившись через люк в подъезд, он направился было вниз, как вдруг услышал шаги. Шаги спокойные, не крадущиеся, но и не торопливые, они могли принадлежать кому угодно: жильцам дома, совершенно посторонним людям, но в равной степени и врагам.
Сергей перегнулся через перила и посмотрел в лестничный проем. Двое мужчин. Он видел их раньше, наблюдая из квартиры Любы за двором.
Знахарь бросился назад, к люку, лихорадочно проигрывая в уме, как он вытащит пружину одного из пистолетов, соберет его, снарядит магазин патронами… При достаточном везении должен успеть…
Как только голова Знахаря показалась над проемом люка, Ледок дважды выстрелил. Как давеча это проделала и нынешняя жертва — немного выше. Организм Сергея отреагировал быстрее, чем до его сознания дошло, что эти хлопки, напоминающие звуки открываемого шампанского, — выстрелы.
Он присел на лесенке, вобрав голову в плечи.
А двое в подъезде были уже совсем рядом. Мужчина в шляпе приближался к чердачному маршу, держа пистолет наготове. Он не обращал никакого внимания на своих связанных спящих людей. Его напарник остался на пролет ниже.
Ледок осторожно приближался к чердачному проему, в любой момент ожидая ответных выстрелов, и Знахарь всем своим существом чувствовал это приближение. Он прыгнул с лестницы вниз, прямо через перила, намереваясь сбить с ног мужчину в кепке. И это ему удалось, но перед тем как упасть, тот успел ткнуть его в шею контактными концами электрошокера.
— Ледок, сюда! — крикнул Охотник и в несколько прыжков спустился вниз.
— Как ты? — наклонился он над Кулибиным.
— Порядок, — поднимаясь, ответил тот. — Вроде ничего не сломал.
— Куда его? — спросил подоспевший Ледок, кивнув на неподвижно лежащего Сергея.
— В машину. Наверняка уже кто-то в милицию позвонил. Иди вперед, — распорядился Охотник. — Мало ли что. А мы с Кулибиным возьмем его.
…Подъезд дома, в котором Знахарь "заменил" снайпера, выходил на другую сторону двора, так что Маркелычу он был не виден, как была не видна и пожарная лестница. Подав другу условный сигнал, старший прапорщик решил присоединиться к нему на пути к машине, где их ждал Лукин. Делать во дворе было нечего: Никита, охраняемый местными стражами, телохранителями Веренсена да и самим банкиром, был недосягаем для врагов, охрана дома, переговорив с Веренсеном, успокоилась насчет пожарной буффонады. Лавин должен был освободиться еще не скоро, так что светиться здесь не было ни малейшего смысла.
Маркелыч не пошел напрямую через двор, а, направившись в другую сторону, обогнул "свой" дом с другой стороны и по большой дуге потрусил к дому, где находился Сергей. Обмундирование пожарника он отправил вместе с Саньком туда, где ему и полагалось быть, и сейчас, в своей неизменной кепке и крепящихся резинкой за дужки очках, был забавен, поскольку вовсе не походил ни на спортсмена-олимпийца, ни даже на члена клуба "Бегом от инфаркта" — не тот наряд.
Выворачивая из-за угла, он выхватил взглядом фигуру, карабкающуюся по лестнице к крыше здания, и тут же отскочил назад.
Сколько их? Трое, четверо? Вряд ли больше, иначе бы на крышу полез не один. Скорее всего, это тот парень, которого Знахарь "убедил" вернуться в штаб. Ну да, все правильно, и там оставались двое или трое. У них своя кормежка, потому они на ногах. Вот черт, а так не хотелось устраивать стрельбу!
Старый разведчик вытащил из-за пояса "конфискованный" у "ухажера" пистолет и сунул руку с ним под куртку.
Ледок уже был на площадке между первым и вторым этажом, когда внизу оглушающе громко хлопнула дверь, и буквально тут же на квартирной клетке первого этажа появился самый опасный член лавинской команды. Ледок вскинул пистолет и выстрелил в ненавистную ему очкастую физиономию, с удивлением увидев, что пуля его выбила кусок стенной штукатурки. Это было нереально, он был превосходным стрелком и всегда гордился этим своим умением.
А Маркелыч уже лежал в углу площадки, на боку, в очень неудобном положении, его рука с пистолетом была снизу, а голова больно упиралась в дверной косяк. Но когда уходишь с директриссы огня, тут не до удобств.