Я выпрыгиваю из машины раньше, чем охранник успевает выйти и выпустить меня.
─ Спасибо, что подбросили, ─ говорю я, хлопая дверью. Шагая прочь от него ко входу
в гостиницу, я оборачиваюсь убедиться, что он не идет за мной и затем я показываю ему
средний палец. Это так приятно, что я делаю это обеими руками, держа руки в его
направлении. Я чуть не натыкаюсь на семью с двумя маленькими детьми. Засовываю руки в
задние карманы, опускаю голову, извиняясь, и продолжаю идти со спущенной головой и
глазами, приклеенными к полу.
Вернувшись в комнату, мне приходится физически сдерживать себя, чтобы не начать
нюхать его вещи. Я бросаю свою одежду в чемодан на колесиках, смешивая чистое с грязным
и затем, закидываю оставшиеся гостиничные средства гигиены. Теперь, раз я разбита, то
должна воспользоваться бесплатными вещами. Я ложусь на кровать и думаю о том, что могла
бы быть намного объективнее, если бы была честной с самого начала. Честной с Мо, когда
впервые встретилась с ним. Честной с Дэйлом в том, что не любила его. Честной со своими
родителями относительно того, как мне надоело поддерживать их. Честной с самой собой в
том, что не хочу, чтобы это закончилось. Когда-либо. Я не готова.
Я рассыпаюсь на миллион кусочков, пока слезы сбегают по моим вискам, смачивая мои
уши и волосы. Я больше не полноценный человек, просто куча разбитых частей,
бессмысленно двигающиеся по орбите кусочки.
Я не знаю, куда идти. У меня нет плана. Все, что приходит в голову, кажется таким
неприглядным без Мози. Я предстоит целую вечность маячить по скучной земле, постоянно
ища то, что сможет заменить его исключительную красоту. Не только это, я никогда не встречу
кого-то, кто сможет дразнить меня и заставлять чувствовать себя влюбленной по уши, кто
будет любить и возбуждать шутками обо мне или прикосновением к моей руке. Я обожаю, как
он смеется, когда я ворчу, и как он заставляет меня говорить о моих чувствах. Я обожаю то, как его жгучие поцелуи могут лишить меня дыхания, забирая весь воздух из моих легких и
останавливая биение моего сердца.
Звонит мой телефон. Это Лекс. Я поднимаю трубку несмотря на то, что не в состоянии
слушать нотации.
─ Что происходит, Лана? Он справился, он в порядке?
─ А как насчет ─ «Как ты СЕБЯ чувствуешь, Лана, после того, как тебе постоянно
лгали»?
─ Так он в порядке?
Я чувствую себя подлой, потому что слышу панику в его голосе.
─ Он в порядке, с ним все будет хорошо. Я просто не думаю, что мы сможем быть
вместе, потому что я даже не знаю кто он на самом деле.
Я складываю и раскладываю футболку Мози, которую сняла. Я не позволю себе забрать
ее, потому что это заставит меня делать что-нибудь жалкое, как например утыкаться в нее
лицом или бросить в чемодан, чтобы я могла в ней спать под свои одеялом, пока она не
потеряет его запах.
В любом случае я сделаю это. Я не могу остановить себя, потому что его запах это
единственное, что в данный момент может меня успокоить. Это единственная возможность
почувствовать его рядом. Несмотря на то, что мне больно ощущать его запах, он по-прежнему
заставляет меня чувствовать себя лучше.
─ Лана?
─ Что?
─ Просто интересуюсь здесь ли ты до сих пор. Ты можешь послушать меня одну
минуту?
─ Лекс, с меня хватит. Ты не сможешь уговорить меня передумать.
─ Я знаю о проблеме, которая тебя беспокоит. Я проявил уважение к его потребности
сказать тебе в нужное время и в нужном месте.
─ Ты, мать твою, знал и не сказал мне ─ это абсолютно неправильно. Я твоя семья!
─ Я знаю, что он любит тебя. Я положился на его выбор времени. Когда Мо приехал в
Детройт, ты стеснялась нашего дома, наших родителей, того, что у нас не было работы. Черт, Лана, ты вероятно стеснялась даже меня. Мы были в таком дерьме, как никогда раньше и
знаешь что? Он хотел этого. Он не просто был готов принять это. Он хотел этого, Лана.
Потому что это было частью тебя.
─ Очень хорошая попытка, Лекс. Но я все равно не выхожу за него замуж. Я вылетаю
завтра дневным рейсом. Твоя задница встретит меня или нет?
─ Конечно же, я встречу тебя. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.
Я отключаю телефон и бросаю его на кровать. Я удивлено смотрю на уведомления о
голосовом сообщение, так как не знала о его существовании. Проверяю номер и это Мози.
Проверяю время отправки и вижу, что оно пришло прошлой ночью. Он оставил мне голосовое
сообщение, пока я спала в постели рядом с ним. Я нажимаю кнопку и медленно подношу
трубку к уху ─ затем бросаю ее вниз, словно она обжигает. Я не хочу слышать, что он будет
говорить. Нет никакого оправдания тому, что он не сказал правду и не был честным.
Используя гостиничный телефон, я заказываю стэйк, а затем бутылку Мерло. Если
Мирамонтес по-прежнему платит, у меня будет последний ужин за их счет. Переключаю
каналы, пока не нахожу старый фильм, классику с молодым Клинтом Иствудом. Я заряжаюсь
энергией благодаря ужину, а затем заказываю шоколадный торт с мороженым. Я могла бы
спуститься вниз и зависнуть в баре гостиницы, возможно даже поохотиться за случайным
сексом. Но я слишком несчастна и зла. Я решаю принять горячую ванну. Ненавижу
гостиничные ванны, потому что не могу заставить себя не думать о разных микроорганизмах.
И под микроорганизмами я имею в виду действительно гадкие вещи принадлежащие другим
людям. Сначала я вычищаю ванну голубым гостиничным гелем и мочалкой, а затем наполняю
ее до краев горячей водой. Я отмокаю в течение часа, пока моя кожа не становится разбухшей, гладкой и похожей на кожу трупа.
Я втираю лосьон от кончиков пальцев ног и продолжаю до самого лица. Он какой-то
обжигающий и смутно пахнет аммиаком и цветочным освежителем воздуха. От лосьона у
меня слезятся глаза. Я оборачиваю свои влажные волосы полотенцем и надеваю банный халат.
Замечаю, что их два. Я никогда не увижу Мози в одном из них. Торт и мороженое на
журнальном столике и мороженое превратилось в суп. Поднимаю чашку и все равно выпиваю
его. По крайней мере, мороженое не лжет мне. Съедаю торт за четыре подхода до нелепости
наполненной вилкой. Вероятно он размазался по всему лицу, но я упиваюсь обжорством.
Я плюхаюсь на кровать и переворачиваюсь на спину. Хватаю телефон, нажимаю кнопку
воспроизведения и слушаю его голосовое сообщение.
Лана, ты спишь и выглядишь чертовски милой. Даже несмотря на то, что ты
обслюнявила подушку и чуть не заехала мне коленом по яйцам. Я не хочу пугать тебя, но я
так же не хочу отбросить коньки, не объяснив тебе некоторые вещи. Вопрос, который ты
всегда задавала о подпольной группе художников ─ ответ «да». Я не могу сказать тебе
больше, потому что поклялся держать это в секрете. Но мне не нравиться хранить от тебя
секреты, так что, когда-нибудь я расскажу тебе об остальном. Еще один факт, о котором,возможно, ты уже знаешь. Мирамонтес ─ мой отец, биологический отец. Он приехал и
нашел меня, когда мне было тринадцать. Хотел забрать меня, угрожал убить, если я с ним
не пойду. Он не стал отвечать на мои вопросы о Бризе или о том, что он конкретно сделал.
Я знал, кем он был и это противоречило всему во что я верил. Я послал его на хер и он сказал, что убьет меня. Я пришел бы к Бризе раньше, если бы знал насколько она плоха.
Единственное, что я смог узнать, когда начал искать, что у него были строительные