Выбрать главу

Серый призрачный рассвет стучался в окно, пытаясь довершить начатое будильником, который благополучно был спрятан под подушку, дабы пресечь настойчивый, нудный сигнал, который зудел под ухом.

         Егор накрылся одеялом с головой, повернувшись на другой бок, чтобы снова погрузиться в обволакивающий сон, в котором настойчиво пел голос, такой родной и глубокий:

- Сыночек, родненький, пора вставать, рассвет за окном. Проспишь тренировку. . . Вставай, милый, пробуждайся . . .

- Сейчас, мам . . . не уходи, побудь еще со мною . . .

         Егор выпростал руку из-под уютного одеяла и провел ею в воздухе, чтобы обнять родную, любимую за плечи, но . . . поймал только воздух.

         Парень откинул одеяло с головы, разлепил глаза, в недоумении оглянулся, и боль полоснула по сердцу, сжала его в тиски.

 - Мамочка . . . – прошептал Егор, - как же мне тебя не хватает, уф . . . – глаз заслезился, но негоже было шестнадцатилетнему парню распускать с утра нюни.

         Да, боль, непроходящая, мучительная, уже лет семь сковывала периодически душу, так как тяжело было жить с мыслью о том, что никогда ласковая рука матери не проведет по щеке, а тихий шепот не коснется уха: «Сыночек мой, как же я тебя люблю».

         Мама скончалась внезапно, во сне, ушла тихо, совсем молодой. Как сказали врачи : «Отказало сердце». Обманули. Сердце потом отказало у всех осиротевших членов семьи: отца, Егорки и Аллочки – старшей сестры. Боль от потери была чудовищной, хотелось выть от безнадежности, но надо было сдерживать чувства, чтобы быть примером для сестры, которая по-девчоночьи намного сильнее переживала трагедию. Егорка научился быть старшим, хотя сестра родилась на два года раньше брата.

         Дом опустел. Отец, хоть и был волевым мужиком, тружеником на заводе, но и его сразила наповал смерть любимой супруги: на руках двое осиротевших детей; ушел свет, согревающий уютом и теплом дом. Все чаще отец стал искать забвения в выпивке, но так, чтобы дети не видели. Сколько раз Егорка, проснувшись ночью, топал мимо кухни в туалет, и видел, как родной человек спешно прячет под стол бутылку. Стесняется сына, а у самого в глазах – тоска.

         Дети понимали отца, помогали, чем могли. Основная часть домашних забот легла на плечи девятилетнего Егора и одиннадцатилетней Аллы: поход в магазин, потеря времени в очередях при оплате квитанций, уборка квартиры, а еще надо было учиться, чтобы не сползти в оценках, так как плохая учеба могла лишить парня единственной радости – плавания, которому Егор отдавался с особой страстью. Именно спорт являлся той отдушиной, в которой забывалась боль. Результаты мастерства росли, но не это было главным. Команда пловцов заменила Егорке семью: здесь он каждого чувствовал родным, как будто братья и сестры по крови окружали его, помогали выжить. Да еще Ленка – востроглазая, высокая девчонка, со своими ужимками и смешно вздернутым носиком, которым по привычке всегда шмыгала – пленила раз и навсегда сердце Егора. Он помнил отчетливо тот день, когда Елена появилась в команде.

         Валерий Михайлович – тренер по подводно-скоростному плаванию  в ластах - однажды перед тренировкой собрал команду и представил девочку:

- К нам пришла чемпионка по плаванию, Елена Музыка, прошу любить и жаловать. Будет тренироваться у нас с сегодняшнего дня. Принимайте в спортивную семью и не вздумайте обижать, а то я знаю законы « прописки» в команде. Вы – уже взрослые, серьезные люди, давайте, без ребячества. А теперь вперед, орлы и орлицы, вода вас ждет!

         Девчонки изучающе разглядывали «новенькую», старались завести с ней ни к чему не обязывающий разговор, а Егор проговаривал мысленно, как песню, ее имя: «Му-зы-ка Е-ле-на». Потом, спохватившись, как бы кто не заметил его замешательства и краски на лице, которая вдруг нечаянно разлилась по щекам, взбежал по лестнице вверх, но в фойе украдкой оглянулся, провожая взглядом стройную фигурку, которая скрылась в женской раздевалке.

         Как в чаду, Егор быстро скинул ботасы, покидал в ящик одежду, натянул плавки и заскочил в душ, чтобы скорее оказаться в бассейне. Ему очень хотелось первым оценить стиль плавания этой загадочной феи, которая сразила его неискушенное сердце, так сразу. Он вылез из выплыва, подтянувшись на руках, чтобы пройти по бортику бассейна до выделенной дорожки пятидесятиметрового бассейна. Он возвышался над бассейном и зорко наблюдал за женским выплывом, из которого должна была показаться девушка.