По срапнешпо с типичными для Дальнего Запада весьма пнкантпымн историями Калифорнии, Невады и Колорадо развитие Юты протекало вполне благопристойно, хотя в некоторых приисковых поселках и городах и насчитывалось до пятнадцати салунов, были бильярдные и публичные дома.
Старые рудники, как, например, тот, что был основан еще генералом Коннором, были первыми восстановлены и пущены в эксплуатацию. Новые рудники были открыты в таких местностях, как Унпта или район Блю-Ледж, поблизости от притоков Вебера и Прово, но работа здесь велась не бородатыми личностями в красных рубахах с пакетом бекона н куском прокисшего теста в заплечном мешке, а опытными рабочими под руководством настоящих горных инженеров. В Юте говорили, что «для разработки рудника нужно уже иметь золотой рудник».
Здесь насчитывалось тридцать два шахтерских района, двадцать отдельных горных корпораций с капиталами, оцениваемыми от 100 000 до 2 400 000 долларов, а также восемнадцать обогатительных фабрик. Когда Брайам Янг проложил железнодорожную ветку к Прово н дороги к горнорудным районам, производительность рудников возросла до 3 000000 долларов. Некоторые рудники были очень богатыми, например, рудник «Эмма» в горах Уосач был продан британским капиталистам почти за пять миллионов долларов. Рудник «Флагстаф», принадлежавший Пикласу Гроэсбеку, был продан британской компании за полтора миллиона долларов, а рудники «Ласт-Чанс», «Гай- авата», «Монтесума» и «Сэвндж» были приобретены группой ныо-йоркскнх и детройтских капиталистов за полтора миллиона.
Золотые, а особенно серебряные руды на территории Юты имели столь же богатое содержание металла, как и в Колорадо, Неваде пли Калифорнии. В шахте «Эмма» руда в среднем давала от 80 до 150 долларов па тонну, а в самых богатых в тонне руды содержание золота оценивалось в 250 долларов. На руднике «Сильверполис» в Раш- Вэлли первые добытые сорок тонн руды дали на 24 000 долларов серебра. Знаменитый рудник «Онтарио» дал на семнадцать миллионов долларов серебра, а 6 250 000 долларов было выплачено в внде дивидендов держателям акций.
Хорошо работали камнедробнлыш и плавильные печи, построенные братьями Вудхолл с Мюррее, в десяти милях к югу от Солт-Лейка; крупные плавильные заводы «Бад- жер стейт» были построены на Саут-стрит в Солт-Лейке. а Джонс и Реймонд построили такой же в Восточном каньоне; однако все эти предприятия принадлежали нна- коверцам. Брайам Янг не позволял церкви ни строить их, ни извлекать из них прибыли, хотя он и перевозил руду в своих железнодорожных вагонах, протянув рельсы до самых гор п районов рудных залежей.
Для Брайама Янга все эти золотые и серебряные руды были носителями опасной заразы, поэтому он не разрешал своим людям соприкасаться с приисками из опасения, что они заразятся всеобщей коррупцией. Уильям Год- би и братья Уокер построили крупные плавильные заводы и нажили на них огромные состояния, но мормоны их и до этого считали отступниками. Брайам Янг не накладывал явного запрета на работу молодых людей в шахтерских городах, но теперь он не поощрял этого, как в шестидесятые годы.
Однако в обнищавшем районе Дикси трудно было удерживать под контролем молодых людей. «Самая большая цена, которую им (мормонам) пришлось уплатить в этом году, был приток рабочей молодежи, которая нанималась па рудники, несмотря на общества взаимоусовершенствования молодых людей. Их можно было только предупредить о нежелательности посещения салунов и игорных домов, посоветовав уделять больше времени молитвам…»
Соблазн, однако, был велик.
«Для молоденького парнишки из тихой захолустной деревушки ярко освещенные салуны и витрины магазинов с их круглосуточной деятельностью уже сами по себе были источниками удовольствия. Все эти люди из Америки, Корнуэлла или Ирландии - великолепные представители мужской половины человечества - после десяти часов изнурительного труда выходили из своих хижин, разодетые во все, что только можно купить за деньги, и расхаживали но улицам с независимостью истинно королевской».
Теперь появился новый конфликт: хотя иноверцы, прибывая в эти уже освоенные места, должны были платить положенные налоги, они вскоре обнаружили, что у них нет никакой возможности избрать своих представителей в органы городского самоуправления или в советы графств. Все эти посты неизменно оказывались занятыми «Святыми последнего дня». Старый мормонский обычай оказывать предпочтение единоверцам при покупке товаров именно в их лавках и в приеме на работу привел к обратному результату. Теперь иноверцы начали проводить дискриминационную политику, выгоняя мормонов с работы, как только появлялась возможность нанять на это место немормопа, и отказывались приобретать товары в мормонских лавках, если только можно было поддержать коммерцию иноверца.
Глава VII
Пробил час Брайама Янга
Главный вопрос, однако, все еще предстояло решить: может ли правительство Соединенных Штатов, опираясь на законы страны, заставить мормонов отказаться от полигамии?
Мормоны считали, что в этом они пеуязвимы: во-первых, потому что любое вмешательство они трактовали как запрет исповедовать свою религию и, во-вторых, потому что после первого публичного брака, все остальные брачные церемонии проводились тайно в стенах мормонской церкви. Не сохранялось никаких документов, которые могли бы попасть в руки правительственных органов, а среди мормонов невозможно было найти свидетелей, согласных давать показания против своих единоверцев. Никогда ни один из иноверцев не допускался к обрядам полигамного брака настолько близко, чтобы свидетельство его можно было считать достоверным.
Поскольку не было такого федерального закона, по которому главный судья Мак-Кин мог бы привлекать к ответственности за полигамию, он решил применить к нескольким наиболее явным случаям статью территориального закона о «порочных и незаконных связях», в которой говорилось: «Если какой-либо мужчина или женщина, не состоящие в закоппом браке друг с другом, порочно и похотливо сожительствуют друг с другом», им может быть предъявлено обвинение в прелюбодеянии, а дело подлежит разбирательству в федеральном суде.
Однако в территориальном законе содержалась оговорка о том, что «никакой кары за прелюбодеяние пе может быть наложено иначе, как по жалобе мужа или жены».
Случаи, когда мормонская жена подавала жалобу на муи;а за то, что он состоит е полигамном браке, были необычайной редкостью. Но однажды подвернулся именно такой случай. Первая жена Томаса Хоукинса, разъяренная тем, что муж ее взял вторую я?епу, подала н?алобу в суд, обвиняя его в прелюбодеянии. Таким образом федеральные власти впервые получили бесспорный повод для возбуждения судебного дела.
После того как миссис Хоукнис подтвердила свидетельскими показаниями наличие второй миссис Хоукннс, суд присяжных, в составе которого не было пи одиого мормона, признал Томаса Хоукинса виновным в прелюбодеянии, состоявшем в том, что у него имеется несколько жен и что это санкционировано мормонской церковью. Его присудили к трем годам тюремного заключения и пятистам долларам штрафа. Хоукинс подал апелляцию. По решению суда оп мог оставаться на свободе, внеся залог в 20 ООО долларов. Таких денег у Хоукииса пе было. Церковь не сочла уместным вносить за пего залог. Мормоны даже попытались обратить все в шутку: они утверждали, что напыщенная нотация, прочитанная Хоукинсу в суде, явилась более страшным паказапием, чем тюремное заключение и штраф.
Однако веселье мормонов было показным: они прекрасно отдавали себе отчет в том, что создан опасный преце- депт, который может быть использован против всех полигамных браков. Так опо и случилось. Всего через несколько дней обвинения были предъявлены Брайаму Янгу и еще дюжине лиц, занимавших самые высокие посты в церковной иерархии мормонов. Судья Мак-Кип заявил, что возбуждается дело «федеральной властью против полигамной теократии».