Преподобный мистер Bpaiiep, передвигавшийся теперь лишь па костылях, лог и, попрощавшись с женой, закрыл глаза. Джульетта Брайер умоляла мужа держаться. Она собрала несколько жч-луден, размолола их и, сварив, накормила ими мужа с ложечки. Он выжил, стал отцом еще трех дочерей и выступал па стороне Линкольна в избирательной кампании.
Партия Беннста - Мэнли, двигавшаяся более южным путем, встретилась с такими же бедами и неудачами: они оказались в ловушке, попав в мертвую пустыню, окружеп- ную черными хребтами гор, через которые им не удалось найти доступного перевала. Обнаружив у самого южного окончания долины источник, они решили сберечь свои быстро иссякающие силы и разбить здесь лагерь. Беннст спросил у молодого Мэнли и могучего мясника Роджерса, смогут ли они продолжать путь вдвоем, чтобы, достигнув цивилизованных земель, привести помощь. У них не было ни карт, ни запасов провизии на дорогу, не знали они и какие адские мучения ждут их впереди.
Однако они пошли… 13 пути Мэнли и Роджерс набрели на умерших Джейхокеров, не выдержавших борьбы. Описание их пути в книге Мэнли «Долина Смерти 18-49 года» является одним из величайших рассказов Запада о победе человеческой воли над неумолимой судьбой: «Черные и безжизненные отроги гор на юге, великие сухие равнины, соляные озера и скользкие солончаковые болота с водой, к которым мы каждый раз торопились только для того, чтобы снова повернуть обратно в разочаровании, небольшие наносы снега, которые спасали нам жизнь, мясо ястребов н ворон, хромота…»
Они шли четырнадцать дней, поддерживая жизнь тем, что сосали камешки и жевали стебельки травы, прокладывая путь через непроходимые горы, пустыни и долины. Похожие больше на привидения, чем на живых людей, поднявшись на очередной кряж, Мэнли и Роджерс увидели наконец зеленеющую внизу скотоводческую ферму Сан- Фрапцискнто.
Приготовившись к длительному ожиданию, члены партии Беннста сняли брезентовые навесы с фургонов и сделали из них палатки для защиты людей и животных от жары н песчаных бурь, разделили запасы провизии на строжайшие порции и следили за тем, как эти запасы исчезают. Миссис Лркенс, зная, что после смерти останутся ее наряды, и не желая оставлять их в слишком хорошем состоянии индейцам, которым предстояло унаследовать их. каждый день щеголяла в великолепных платьяч. Отправившийся на разведку капитан Калпсруэлл не смог вернуться в лагерь и умер. По прошествии трех педель все решили, что «если Мэнли и Роджерсу какпм-ю оГфпзом удалось выбраться из этой дыры, то они будут полными идиотами, сели вернутся обратно с намерением кому-то помочь».
Мэнли и Роджерс потратили только четыре дня на восстановление сил, а затем нагрузили на взятых на время лошадей апельсины н другие продукты и двинулись в обратный путь по своим же следам, разыскивая более удобные проходы в горах и источники воды. Когда они наконец добрались до лагеря, то не увидели там ни одной живой души и решили даже, что напрасно проделали этот путь.
Мэнли выстрелил в воздух. Какая-то фигура показалась из-под фургона. Человек этот замахал руками и заорал: «Ребята вернулись! Ребята вернулись!»
Они были спасены.
Люди партии Брайеров тоже вышли как привидения к ранчо Сан-Францискито п щедрому гостеприимству кали- форнннцев. Миссис Брайер спустилась с отрогов гор Сан- Габриэль, ведя своих троих сыновей в лохмотьях, в протертых до дыр мокасинах, которые она сшила им из шкур павших полов, - семьдесят фунтов костей, выдержки I! несгибаемой волн.
Потерн «шагающей сквозь пески роты» составили тринадцать мужчин. Женщины оказались более выносливыми - они выдержали. Сила духа Джульетты Бранер спасла жизнь не только членам се семьи, но и нескольким молодым людям из партии Дженхокера.
Глава X
Золото в Неваде и Колорадо
1 мая 1850 года в Сан-Франциско были созданы полностью американские органы городского самоуправления. Муниципалитет выручил 035 000 долларов от продажи принадлежавших городу участков. На эти деньги он смог купить Сити-Холл, построить больницу, расширить портовые причалы и проложить и выстлать дощатыми тротуарами главнейшие деловые улицы. Дома и лавки постоянно взбирались все выше на окружающие гавань холмы, пока первоначальное побережье не оказалось полностью заселенным; окружающие долины были скуплены и разбить на участки; к миссии Долорес была проложена дорога ¦?? дощатым покрытием, за проезд по которой взималась пошлина.
Сап-Франциско середины столетия перестал быть городом золотоискателей. На смену красным фланелевым рубахам, курткам, шляпам с опущенными полями, высоким сапогам, заправленным в них брюкам пришли белые сорочки, касторовые шляпы, фраки, брюки и туфли, извлеченные из морских сундуков. Только игроки сохраняли красочные костюмы, с расшитыми ромбами рубахами, сомбреро и красными шарфами.
Быть джентльменом в Сан-Франциско было нелегко; стирка обходилась по восемь долларов за дюжину независимо от того, были это носовые платки или длинные ночные рубахи. Да и производилась стирка настолько медленно, что многие отсылали свое белье прачкам в Гонолулу или Кантон. Из-за столь несправедливой конкуренции появилась на свет, сразу же за песчаными дюнами, Лагуна прачек, где мужчины-прачки поставили дело на широкую ногу: кипящие котлы, ребристые стиральные доски и палатки для глажки - все это выглядело впечатляюще. «Когда один из этих могучих бородатых парней швырял рубашку на стиральную доску, только пена разлеталась во все стороны, впрочем, пуговицы - тоже».
В начале 1850 года город увидел прибытие троих из Большой Четверки, которой предстояло построить Центральную Тихоокеанскую железную дорогу и в течение целого поколения осуществлять безраздельный контроль над Калифорнией, - драматические фигуры, которые заменят по важности Саттера, Вальехо, Ларкина, Фремонта. Только Чарлз Крокер прибыл сюда, пересекая равнины, в надежде сколотить состояние на золотых приисках. Остальные трое - Коллис П. Хантингтон, Марк Хопкинс и позднее Лилэнд Стэнфорд - прибыли в залив Сан-Франциско через Панаму, надеясь нажить капитал на торговле со старателями.
Чарлз Крокер был двухсотпятидесятифунтовым здоровяком, когда в возрасте двадцати шести лет он с группой друзей, в которую входили и два его брата, покинул Индиану, чтобы добраться по Калифорнийскому тракту к золотым россыпям. Он родился в бедной семье в Трое, штат Нью-Йорк, двенадцати лет бросил школу, чтобы помогать семье, вместе с родителями переехал в Индиану, помогал расчищать землю и заниматься фермерским хо- пнйством, а потом работал на лесопильне н у кузнечного горна. Открыв небольшие залежи руды, он построил кузницу и рудоплавильшо, которые продал, чтобы обеспечить себя всем необходимым для путешествия на Запад. «Я рос чем-то вроде лидера, - вспоминал Крокер. - Я всегда был из тех, кто первым переплывал реку и переносил канат на другой берег».
Лидерские способности не пригодились Крокеру на калифорнийских приисках, где он провел два голодных года в качестве неудачливого старателя. Затем вместе с братом он открыл лавку в одном из старательских лагерей Эльдорадо, в которой он работал грузчиком и возчиком, а позже и в Сакраменто. И здесь человек, который через несколько лет мог кичливо заявить: «Я построил Центральную Тихоокеанскую!» -добился первого успеха в галантерейной торговле.
Самый важный из его будущих партнеров Коллис П. Хантингтон всего полдня проработал старателем, а затем доставил привезенные им из Пыо-Йорка и Панамы запасы топароп в город Сакраменто. Сын полунищего ремесленника из Коннектикута, он к четырнадцати годам накопил более ста долларов. Хантингтон сначала работал поденщиком на соседней ферме. Позже вместе с братом он открыл лавку, развозил ювелирные изделия нс7 Огайо н Индиане, выполнял мелкие финансовые поручения на далеком Юге, продавал масло в Ныо-Йорке. В Истмусе в 1840 году он снял маленькую шхуну и привез продовольственные товары в Панаму, заработав за месяц 1000 долларов. К моменту открытия лавки в Сакраменто Хантингтон уже пользовался репутацией одного из самых прижимистых коммерсантов Калифорнии. Впоследствии, будучи фи иансовым главой Центральной Тихоокеанской, он сумеет выторговать у конгресса 100 000 000 долларов и выдоить из Дальнего Запада многие миллиарды.