К июлю два опытных представителя этой компании прибыли в Калифорнию: один - чтобы возглавить курьерскую линию, второй - для ведения банковских операций. В первом же объявлении, помещенном в «Альта Калифор- ниа», «Компания Уэллс - Фарго» изъявляла готовность «перевозить грузы, посылки и любые пакеты между Нью- Йорком и Сан-Франциско», а также «покупать и продавать золотой песок, слитки и денежные ассигнации, оплачивать и принимать расписки, счета и чеки». Самым интересным в этом рекламном объявлении было сообщение о «стальных сундуках для хранения сокровищ и ценных Пакетов», что породило классическую фразу налетчиков: «Бросай сундук!»
Однако вся эта деятельность была мелочью по сравнению с сорока миллионами долларов, которые получил за транспортные услуги па Дальнем Западе недавно прибывший сюда Лилэнд Стэнфорд. Сын державшего постоялый двор фермера, он получил образование сначала в семинарии методистской церкви, а затем прошел трехлетнюю практику в юридической конторе в Олбани. В 1850 году Стэпфорд женится и открывает собственную юридическую контору в небольшом поселении на территории Висконсина, в то время как пятеро его братьев, поддавшись золотой лихорадке, отправляются в Калифорнию. По прошествии двух лет, когда пожар уничтожил библиотеку с книгами по праву, контору и предприятия большинства его клиентов, Стэпфорд отправил жену в Олбапи к ее родителям, а сам сел на судно, отправляющееся в Калифорнию Один из братьев помог ему паладить бакалейпую торговлю, спа- чала в бедном шахтерском лагере па Голд-Снрингс, а затем - в процветающем лагере Мичиган-Блафф. Когда братья Лилэнда Стэнфорда развернули бизнес на более широкую погу в Сан-Франциско, он стал управляющим Магазина в Сакраменто. Разрастающийся, подобно грибам после дождя, Сакраменто был уже третьим по величине городом Калифорнии.
Здесь и было положено начало процветанию Лилэнда
Стэнфорда, здесь он встретился с другими удачливыми торговцами Сакраменто: Хантингтоном, Крокером и Хон- кинсом. Здесь он вместе с ними занялся политической деятельностью, а позже и постройкой трансконтинентальной железной дороги.
Здесь опн и превратились в Большую Четверку.
Глава XV
Л в Лос-Анджелесе - ни взлетов, ии падений
Сан-Франциско превратился из охваченного бумом местечка в одну из мировых столиц с водопроводом, омнибусами, публичной библиотекой с двадцатью иностранными консультантами, восемнадцатью церквами, двенадцатью ежедневными газетами и десятью бесплатными школами- и все это за четыре лихорадочных года. Если всего два года назад суда входили в гавань только для того, чтобы быть покинутым!! своими командами и потом медленно погружаться на илистое дно, сейчас более тысячи судов прошло через пролив Золотые Ворота, доставив на 35 ООО ООО долларов товаров: сто миллионов фунтов мяса и свинины, рис, сахар, кофе, чай и особенно спиртное, которое продавалось здесь более чем в пятистах различных точках. Бармены - один на шестьдесят восемь жителей - и их помощники работали до полного изнеможения.
Для города наступило счастливое время: в нем было не только более пятидесяти тысяч жителей, но и миллионы долларов в золоте, которые вкладывались в строительство шестисот новых кирпичных и каменных домов, ста шестидесяти гостипиц и отелей, шестидесяти шести ресторанов и двадцати купален. Участки под застройку па набережных города по двадцать шесть футов в ширину и по шестьдесят футов в длину продавались теперь по 10000 долларов. У всех были деньги; деловые конторы возникали с той же скоростью, с которой строились дома для их размещения. Телеграфные линии соединили город с наиболее важными центрами золотодобычи - Сакраменто, Стоктоном и Мэрнсвиллом, а на юге - с Сан-Хосе. Сельское хозяйство со ста десятью тысячами акров обрабатываемой земли процветало.
«Люди сохранили все ту же энергию и бодрость духа, гу же склонность к быстрому обогащению и стремление спустить деньги, ту же экстравагантность, ту же страсть к нгре н пороку. Однако вид самого города неизмеримо изменился к лучшему. Дома его походили на дворцы; широкие улицы кипели деловой активностью; склады па причалах ломились от обилия товаров; его банки, отели, театры, игорные дома, бильярдные и торгующие спиртным салуны были полны люден; витрины магазинов выставляли напоказ богатейший выбор товаров, способных удовлетворить любой вкус; в обращении ходили огромные суммы в звонкой монете; здесь щеголяли лучшими лошадьми и экипажами, самыми элегантными нарядами, каждый был молод и бодр…»
В газетах Сап-Франциско за 1853 год сообщалось о таком числе дуэлей - н дуэли эти собирали вокруг себя такие толпы народа, - что год этот по праву считался «годом, славным своими побоищами, когда каждый, решивший убить кого-то, убивал его». Хотя город все еще ввозил лед нз Бостона, в нем уже имелся литературный журнал «Пионер» и четыре театра - Американский, «Эделфи», «Юнион» н «Метрополитен», в которых в зависимости от вкусов жители могли увидеть Бутса в шекспировских пьесах, английскую драму, вроде «Школы злословия», Лолу Монтес, почти совершенно голую, верхом на белой лошади, или маленькую Лотту Крэбтри - чисто калифорнийская разновидность зрелищных предприятий, зародившаяся на золотых россыпях.
Старожилы вдруг осознали, что они могут попасть на страницы истории, и основали Общество пионеров Калифорнии, в которое вошли Саттер, Ларкин, Вальехо, Марш, Линзе, Хартнелл, Семпл, Бидуэлл. Ларкин умрет невероятно богатым в Сан-Фраицпско от тифа в возрасте пятидесяти шести лет; Вальехо до восьмидесяти одного года будет оставаться процветающим патриархом Сопома-Вэл- лн; Бндуэлл станет одной нз самых значительных фигур н крупнейшим землевладельцем в северной Калифорпии; Маршу же после двадцатилетнего воздержания, последовавшего за смертью его жены Маргерит, предстояло влюбиться.
В пятьдесят лет богатый и одинокий Марш обратился к брату в Ныо-Йорке с просьбой подыскать ему хорошую Жену и доставить ее в Калифорнию. По хорошая жена сама нашла его: Эбигейл Так приехала в Калифорнию нз Массачусетса в надежде избавиться от мучавшего се кашля. Эбби отказала всем претендентам на ее руку. Капитан Эпплтон в отчаянии воскликнул: «Не знаю, кого вы ждете - разве что самого Джона Марша!» Эбби это заинтересовало, а когда Эпплтон закончил свой рассказ о Марше, Эбби объявила: «Вот это и есть человек, который мне нужен. Я в два счета жешо его на себе».
Внешность Марша несколько разочаровала Эббн. Однако большое впечатление произвели на нее его обширные поля, виноградники, стада. Она вышла за него замуж и подарила ему дочь. Только ради Эбби, единственной во всем мире, развязал Марш свой кошель, купил ей жемчуга в виде виноградной грозди и построил самый большой и самый дорогостоящий дом во всей Калифорнии.
Однако счастье их было недолгим: Эбигейл умерла от туберкулеза, а Марш был зарезан тремя работавшими у него мексиканскими вакерос, которых он обманул при выплате получки.
'1а смену старожилам появились новые яркие личности. В Сан-Франциско из-за быстрого роста китайского населения рис оказался наиболее ходовым товаром. Если запаздывали суда из Китая, цены на рис поднимались невероятно быстро. Это и привело Джошуа Нортона, сына британских колонистов, к мысли о необходимости постройки мельницы для очистки и обдирки риса, привозимого из Китая. Нортон был достаточно богат, и решил стать монополистом, скупив весь рис. Так он и поступил. Но вскоре в пролив вошли еще три судна с рисом. Цены сразу упали, и Нортон лишился всех своих капиталов. А вскоре он лишился и рассудка. Объявив себя «императором» Нортоном, он расхаживал по городу в синем военном мундире с медными пуговицами, большими эполетами на плечах, в высокой бобровой шапке с немыслимым плюмажем и с символом власти - грубо сделанным жезлом.
Добродушный и щедрый Сан-Франциско благоволил «императору» Нортону. Он занимал почетное место па трибунах, радушно принимался во всех ресторанах и салунах, где он мог есть и пить, не платя по счетам, разъез- лсал в омнибусах и лодках в соответствии с изданным им «королевским указом», публиковал свои «декреты» в местных газетах - тоже бесплатно, - облагал налогом граждан или коммерческие предприятия в тех случаях, когда ему были нужны деньги. Прохожие на улицах учтиво встречали его словами: «Добрый вечер, ваше величество».