— Ей-Богу, мы знали этого Каррутера всегда только как человека самого безупречного поведения, — досадливо проворчал инспектор. — От полуночи до полудня он неизменно находился в «Ундине» — а от полудня до полуночи сидел в разных первоклассных клубах, словом, вел жизнь богатого светского человека.
— По-видимому, дорогой друг, по-видимому! — сказал сыщик, подчеркивая каждое слово. — Мне чудится, что этот Каррутер всех нас водил за нос. В то время, как мы поджидали его в «Ундине», он, быть может, где-нибудь в другом месте совершал те преступления, которые до сих пор представляют собой неразрешенные загадки… но, разумеется, это одни только предположения. Зато, с другой стороны, я твердо уверен в том, что так или иначе снова поймаю этого Каррутера, несмотря на всю его хитрость. А теперь прощай!
— Не хочешь ли взять с собой кого-нибудь из моих людей? — крикнул ему вслед инспектор.
— Куда? В «Ундину», чтобы сделать всю эту историю как можно более заметной? — смеясь, ответил сыщик. — Я даже своих не возьму, да и к чему? Долго ли осмотреть квартиру, а что я буду делать дальше, этого я и сам еще не знаю. Знаю только, что с дубинами к Каррутеру не подступишься, против него надо действовать с тонким расчетом, а как именно и где — это покажет будущее!
С этими словами Ник Картер оставил квартиру полицейского инспектора, чтобы немедленно отправиться в отель «Ундина», где беглец снимал несколько роскошных комнат.
Гостиница «Ундина» принадлежала к числу самых элегантных и самых дорогих отелей, устроенных специально для состоятельных холостяков и обставленных со всевозможным комфортом. Она состояла из отдельных апартаментов, то есть небольших квартирок в несколько меблированных комнат с внутренним коридором, предназначающихся только для одного лица. Громадное десятиэтажное здание находилось недалеко от Центрального парка и знаменитой Пятой авеню, на перекрестке 50-й улицы.
Дойдя до угла Пятой авеню, Ник Картер издали посмотрел на расположенный на противоположной стороне улицы, наискось от него, отель с мраморной русалкой над великолепным подъездом, по присутствию которой отель и был назван «Ундина». Прежде всего он установил тот факт, что отель вплотную примыкал с одной стороны к угловому, еще более высокому дому Пятой авеню, а с другой — к зданию, выходившему в переулок и имевшему на один этаж меньше отеля. В этом, самом богатом и самом элегантном квартале города один гигантский дворец примыкал к другому, а цены за находящиеся в этих мраморных строениях с невероятной роскошью обставленные квартиры достигали баснословных размеров. По тысяче долларов и более в год платили за одну-единственную комнату. Ник Картер спокойно вошел в приемный зал «Ундины», представлявший собой роскошный зимний сад. Один из стоявших там негров-швейцаров с торопливой услужливостью бросился открывать большие зеркальные двери, и сыщик прошел в уютный теплый вестибюль, откуда расположенные полукругом лифты поднимали посетителей на разные этажи.
Один из служащих во фраке и белом галстуке сейчас же подошел к Нику Картеру и спросил что ему угодно.
— Мне надо видеть мистера Мориса Каррутера!
— Пожалуйста! Будьте любезны передать мне вашу карточку!
Сыщик посмотрел на него с некоторым удивлением.
— Вы в самом деле думаете, что мистер Каррутер дома? — спросил он с легкой иронией.
— Несомненно, мистер, я это знаю точно. Здесь обзор хороший: кто выходит или приходит, непременно должен пройти мимо швейцарской. Мистер Каррутер был дома и спал, как всегда, в этом можете быть совершенно уверены.
— А теперь вы несете ему завтрак?
— Да, — был лаконичный ответ.
Между тем они уже достигли верхнего этажа, дверь лифта открылась и Ник Картер с негром вышли на выстланный коврами коридор. В самом конце находилась дверь, имевшая номер 1000.
— Вот квартира мистера Каррутера, — пояснил негр. — Очень важная особа, мистер! Занимает лучшую квартиру во всем отеле… четыре комнаты и ванна… прикажете передать карточку? — спросил он, нажимая в то же время на кнопку электрического звонка.
— Не надо, — заявил сыщик, у которого от удивления мысли путались в голове. Дверь между тем открылась сама собой.
— Мистер Каррутер в столовой, — объяснил негр. — Ему стоит только, не вставая со стула, нажать кнопку и дверь коридора открывается сама собой, у нас все устроено на образцовый манер.
Ник Картер без лишних церемоний хотел пройти мимо негра прямо в коридор квартиры.
— Нет, нет, мистер, пожалуйте вашу карточку, — боязливо шепнул черный лакей, — на этот счет мистер Каррутер очень строг. Как-то я впустил одного джентльмена без карточки, так он пригрозил мне, что потребует моего увольнения, если только это случится еще хоть один раз.
— Ладно! На этот раз, я думаю, вас не уволят… прочь с дороги! — решительно сказал сыщик. — Я из главного полицейского управления и обязательно должен видеть мистера Каррутера.
С этими словами он оттолкнул негра в сторону и первым вошел в коридор квартиры. В коридор выходили три двери.
— Прямо, мистер… только вы сами отвечаете, — боязливо сказал негр.
Ник Картер только кивнул головой. В следующую минуту он открыл указанную негром дверь и очутился в уютно устроенной столовой, лицом к лицу с тем самым человеком, которого за каких-нибудь два часа перед этим арестовал и связал с неимоверными трудностями в захолустном покинутом доме и который после этого уже успел совершить два новых убийства и бежать с неслыханной дерзостью из полицейской кареты.
Морис Каррутер, молодой человек лет тридцати, сильный, здоровый, благородные черты лица и гордая осанка которого напоминали античную статую, сидел в изящном белом фланелевом костюме за изысканно накрытым столом, покуривал сигару и казалось, был погружен в чтение газеты.
Ни один мускул на его лице не дрогнул, когда острый взгляд его глаз остановился на неожиданном пришельце, казалось, совершенно ему незнакомом. Он высокомерно смерил его с ног до головы.
— Это что значит, Зам? — строго обратился он к негру, который жался за широкой спиной Картера с подносом в дрожащих руках. — Кто этот господин и как он смеет входить ко мне в комнату без доклада?
— Они говорят, что они из главного полицейского управления, — заикаясь, оправдывался лакей и протиснулся мимо сыщика, чтобы поставить поднос на стол.
До самого последнего момента Ник Картер не хотел верить в неслыханную дерзость короля преступников, но теперь он убедился, что и служащий, и негр были правы: перед ним действительно сидел Морис Каррутер, тот Морис,Каррутер, арест которого нынче ночью чуть было не стоил ему собственной жизни и который теперь с безграничным нахальством сидел тут в своей хорошо известной полиции квартире, отлично зная, что в это самое время весь Нью-Йорк поднят на ноги, чтобы напасть на его след. Это был верх хладнокровия и дерзости, но вместе с тем и величайшая глупость, как решил Ник Картер, и следующая минута должна была это доказать. Не воображал ли этот опасный человек, что мог как-нибудь обелить себя от возводимых на него обвинений?
Вид его смертельного врага вернул Нику Картеру все его хладнокровие и присутствие духа. С быстротой молнии он выхватил револьвер и направил его на преступника.
— Вот неожиданно скорая встреча, Морис Каррутер! В самом деле! Ваша дерзость превосходит всякое человеческое понимание. Не сопротивляйтесь, иначе я пристрелю вас, как собаку!
Но преступник даже бровью не повел и остался сидеть, облокотившись на стол.
— Кто же вы, мистер? — холодно спросил он. — Что это за манера врываться ко мне в комнату и угрожать мне револьвером?
— Оставьте ваши шутки, мы знаем друг друга! — резко перебил его сыщик. — Не далее как два часа тому назад вы выскочили из полицейской кареты, предварительно убив в ней вашего сообщника Исаака Мидова и одного полисмена.